Медперсонал опасливо поглядывал на полоумную цыганку, которая что-то бормотала себе под нос, будто была пьяная. Одним мерещились проклятия, словно рядом готовилась совершать нечестивый обряд самая настоящая ведьма, другие всерьез полагали, что женщина перебрала с наркотой и просто находилась под кайфом.
А Лачи не могла найти в себе силы и наконец решить плакать ей об безысходности или радоваться внезапному спасению своей семьи. Пусть только поправятся, она с них три шкуры спустит, с героев!
Женщина кожей чувствовала нарастающее возмущение. Не мудрено.
Вокруг не только она одна испытывала жгучее чувство безнадеги. Долгое время, оно копилось по капле, прячась за каждодневной суетой. Рутина, работа, мелкие передряги служили плотиной, которая сдерживала напор отчаяния.
Лачи тяжело поднялась с пола и поплелась к выходу, не дожидаясь Талли.
Девушка же, с тревогой и наглостью оглядела десятки лиц, которые с самыми разными выражениями следили за ней.
Нытики, лицемеры и трусы — обычный контингент среднего класса не особо уважаемых врачей. И им придется льстить и вылизывать зад, чтобы получить информацию или добиться оказания услуги прописанной в их трудовом контракте.
К цыганам другого отношения не было.
Слишком часто и глупо это племя попадало на больничную койку.
Тьяго и Ролан, к сожалению, эту теорию не опровергали.
До Даргена — поселения, где жили цыгане, женщины добрались обратно пешком. Когда Лачи увидела, что дверь трейлера была приоткрыта, то догадалась, что соседи прошлись по скудным пожиткам.
- Иди спать Талли, завтра день будет еще труднее, чем сегодняшний, - голос Лачи звучал глухо и надломлено.
- Давай, помогу прибраться.
- Нет! Меня злость разбирает, лучше я сама... Надо устать так, чтобы упасть замертво и забыть обо всем хоть на пару часов.
- Разве ты еще способна на ногах стоять?
- Значит, способна! - злобно огрызнулась женщина, пряча отчаяние.
Талли согласно кивнула, понимая, что Лачи нужно просто побыть одной и переварить случившееся, но так не хотелось возвращаться в свой унылый, полупустой дом, к вечным упрекам истеричной, жадной матери. Ночь выдалась теплой и девушка поплелась молча к разваленному креслу Ролана, стоявшему под деревьями.
Талли всерьез подумывала вернуться обратно в больницу, но вдруг рядом возникла фигура Чевроса.
- А, это ты..., - Лачи сразу поняла, что ночевать она будет не в жестком кресле под открытым небом. Но это было и к лучшему. Нужно побыстрей рассчитаться с этим похотливым старым козлом. Тем более, что дом у него был куда приятнее и чище, чем ее собственный.
- Пойдем? - жадно шаря влажным, скользким взглядом по крепкому, стройному девичьему телу, спросил Чеврос.
Талли с вызовом подбоченилась и на всякий случай глянула еще раз в сторону, где стоял трейлер Барфольдов. Лачи так и стояла растерянно перед дверью не шевелясь. Еще мгновение и женщина, вздрогнула и шатаясь пошла к дому Катии. Там в окошке еще горел свет и доносился детский плач.
Кажется, Лачи не обратила бы внимание на Чевроса и подругу своего сына, даже если бы они начали трахаться под ее окнами.
Девушка позволила Чевросу обнять себя и отмахнулась от угрызений совести — не по карману ей это удовольствие.
Стук в дверь оборвал детские крики на пару секунд и вскоре тусклый свет озарил лицо Лачи — бледное и понурое.
Стоило ожидать проклятий в свой адрес и крепкой ругани за визит в столь поздний час, вот только Катия была едва ли не самым безотказным человеком в поселке.
- А, Лачи... Слышала за твоих. Зайдешь?
Растрепанная копна волос, вспотевшее, расплывшееся лицо молодой женщины и грузное тело заполонили дверной проем. Ночной рубашкой Катии служило бесформенное белесое платье, которое, казалось, скроено было из простыни. Под мышками бледнели широкие пятна пота, а на руках сидел полугодовалый малыш, у которого под носом блестела зеленоватая слизь. Ребенок выглядел болезненным и дышал через рот. Это состояние явно затянулось, судя по жутким сухим коркам на нежных губах младенца.
- У тебя есть выпивка?
Катия от неожиданности вздрогнула и по привычке начала пританцовывать на месте, когда малыш снова скривился, чтобы расплакаться. Очевидно, что вопросы здесь были неуместны, и женщина торопливо кивнула, когда из спальни донесся недовольный голос очередного «мужа».
- Да, заткни ты уже своих выродков!