Двое старших детей тут же притихли и начали шикать на своих младших братьев и сестер.
- Сейчас, там правда полбутылки.
Катия не сбавляя ритма покачиваний, метнулась к чулану, быстро противнула в него свое безразмерное тело, не замечая, как неумолимо сползает с плеча лямка ночнушки.
Уже с почти обнаженной грудью, она вытянула Лачи бутылку самогона, обдав женщину запахом закисшего пота.
- Ты держись там...
Ни сочувствия, ни гримасы поддержки. В словах Катии не могли уже вместиться эти придатки живой, чистой души. Вечное состояние поиска отца своим отпрыскам и замкнутый круг из подонков, пьяниц и гуляк, иссушили нутро настолько, что жалости едва хватало своим родным детям.
Последней данью остаткам человечного в себе было молчаливое ожидание у открытой двери момента, когда Лачи покачиваясь развернется и тяжелой поступью направится к своему разоренному жилищу, на ходу прикладываясь к бутылке.
***
- Дорогой, ты должен повлиять на Николо. Это уже за гранью! - голос Эстер прозвучал тихо и деликатно, а на лице играла приветливая, милая улыбка.
Завтрак мог закончиться добрых десять минут назад, но благо огромный кофейник еще наполовину был заполнен ароматным кофе. Его можно было потягивать из тонких фарфоровых чашек, делая вид, что желудку достаточно двух столовых ложек овсяной каши с парочкой лесных ягод, которые были сервированы на тарелках по мишленовки больших. Трапезу дополняли крошечные ржаные тосты с лососем и скромных размеров блюдо макаронс с козьим сыром и малиной.
Очередная шпилька от повара, который в открытую издевался над собственными работодателями с благословления своего патрона — господина Ивэлима. И все от того, что пару лет назад мадам Фон Венерлисс привела ему в пример несколько блюд высокой кухни, которые попробовала на вечеринке у своей близкой подруги — супруги нынешнего мэра Будапешта. Мол, Николо готовит хорошо и вкусно, но еда не имеет никакого шика и отдает деревенщиной.
Молча проглотив назидательный, манерный тон Эстер, Равалетти на текущий момент, стал причиной подавленной, бессознательной ненависти мадам, которая, обычно, со временем выливалась в состояние аффекта у нормальных людей, с последующим зверским убийством.
Стопором служило лишь выдающееся мастерство Николо; вкусом, ароматом и подачей блюд он, буквально, поработил семью верховного судьи, одновременно оставляя их голодными, потому что блюдо заканчивалось после двух наколов на вилку или пяти подчерпывающих движений ложкой.
К слову сказать, прислуга в доме Фон Венерлиссов питалась в разы сытнее хозяев. Еда была не такая замысловатая, но Николо готовил, словно для родных людей — вкусно, сытно и с фантазией. Порции поражали воображение.
Слова супруги будто-то бы и не прозвучали. Эстер отпила из чашки, нарочно не опуская приборы на давно пустую тарелку.
За каждым из трех сидящих за столом, призраками дежурили по одной служанке.
Симон, надел маленькие лекторские очки на нос, когда его телефон коротко вздрогнул, и принялся читать сообщение. Его спокойный взгляд резко испортило беспокойство. Мужчина сдержанно убрал с колен белоснежную накрахмаленную салфетку, запуская тем самым процесс молниеносной, беззвучной уборки и уже через минуту, столовую покинула одна из женщин в красивой, черной с белым, униформе.
Случилось что-то серьезное и Эстер прекрасно понимая это, переключилась на вторую мишень за столом.
Вера.
- Дорогая, у тебя сегодня последняя возможность, добавить список гостей. Я не хочу, чтобы ты скучала на приеме и настаиваю, чтобы присутствовал кто-нибудь из твоих друзей.
- Виктория приезжает, мне скучно не будет.
- А как же Олли Гвурд?
- Она, к сожалению, будет занята, - Вера соврала матери.
Олли легко могла проболтаться о позавчерашнем визите в цыганский квартал и даже новенький смартфон купленный на собственные сбережения, который Вера презетовала подруге вчера, не был достаточным подспорьем страшной клятве держать язык за зубами. Ей-то самой хватило ума взять старый телефон, который не жалко было потерять. Жаль эта светлая мысль не коснулась медальона.
- Что ж... Какие у тебя на сегодня планы? Можем прогуляться вместе, у меня встреча с итальянцами только через два часа.
- Прошу прощения, - Симон нетерпеливо поднялся со своего стула, придерживая рукой галстук. Он набрал номер, приложил телефон к уху и подошел к окну, всматриваясь в дебри роскошного сада, подернутого сизой пеленой прохлады раннего утра.
- Да, прочитал... Ситуация выходит из под контроля. Мы не можем отрицать очевидного. Боюсь, что сегодня я подпишу ходатайство в Интерпол. Не думаю, что это поднимет большую панику, чем наше бездействие. Увидимся!