- Дедуль. Шепот вырвался приговором.
Нужно было что-то сказать, но только слова принимали более-менее удобоваримую форму, девушка обмирала, понимая, что все прозвучит искусственно.
Предала..!
Сколько было благородных порывов души, хитроумных козней против родителей, юридических уловок, придумывая которые старик и внучка проводили долгие вечера, засиживаясь до поздней ночи в диковинном кабинете. Их свидетелями были самые надежные существа, ровестники земной мудрости, застывшие, окаменелые экспонаты, вернувшиеся из небытия.
Ивэлим не пошевелился, будто находился в коме, а потому, еще более жутко выглядело его лицо, на котором двумя пустыми зеркалами застыли глаза.
Вера осторожно взяла крупную ладонь деда, обхватила пальцами, желая почувствовать хоть малейший отклик, но холодная, морщинистая кожа, покрытая старческими пятнами, казалась мертвецки холодной. Если присмотреться, то можно было заметить, что под ногтями темнела каемка каменной пыли, которая с годами была анатомической особенностью, а не признаком неряшливости, учитывая сколько времени дед провел обтачивая камни, в попытке внести свое слово в искусство огранки.
Внезапно, волна злости накрыла девушку с головой. Вера с силой сцепила зубы, в попытке прогнать слезы. Горькое чувство, как и прежде, собирало целый список виновных. Но сейчас в него, с такой легкостью, попал и Тьяго.
Ветренный, гордый, самовлюбленный!
Интуиция бежала впереди разума Веры и уже вносила коррективы в любовный замкнутый круг, истончая его, чтобы через время, разорвать.
- «Избегает!» - догадка до боли правдивая, пронзила сознание Веры и стало окончательно тошно от собственной глупости.
Да! Тьяго избегал ее, не отвечал на звонки... Наверняка, нашел более симпатичную девчонку.
Злость, разбавила ревность, на которую Вера не имела никакого права. Она и сама это понимала, но как же трудно было взять себя в руки.
Сквозь бурю эмоций, девушка поклялась посвятить все время деду Ивэлиму и забыть про Дарген и того, кто в нем жил.
Жаль, что она не догадывалась, что первые плоды ее взрослой рассудительности взошли на дурной почве и в ближайшем будущем принесут одни только проблемы.
На другом конце города, привычная желтоватая пыль цыганского табора взвилась в воздух удушливым облаком от десятков ног. Взрослые и дети бежали в одном направлении, в густой лес, к кургану откуда доносился истошный вопль ребенка.
Пятилетний сорванец заплутал в кущах и наткнулся на старую водонапорную башню на холме. Любопытство и бесстрашие, которым обладали все пятилетки сыграли дурную шутку с мальцом, когда тот спотыкнулся и повалился кубарем в кусты. Он свалился на что-то мягкое, в нос ударил жуткий запах, каким обычно, пахнут дохлые кошки или собаки на помойке, в воздух недовольно взмыл рой черных, толстых мух. К тому же, добавился мерзких звук «пффф-чвак!», словно лопнул не до конца сдувшийся шарик, а потом пальцев коснулось склизклое, мокрое, копошащееся нечто...
Мальчишка поспешно вытянул руку, его глаза округлились, когда по ладошке начали расползаться толстые опарыши. Тут бы и закричать, но взгляд упал на то, что никак не вписывалось в пейзаж и натюрморт с мерзкими личинками — полосатая ткань юбки из-под которой торчали две тонкие ноги.
Человек! Мертвый!....
Тело наполовину было присыпано землей и листвой.
Не в силах пошевелиться от страха, ребенок сделал то, что всегда отлично помогало в любой беде и по даргеновскому лесу разнесся истошный крик.
9
Из-за несколько пропавших на рынке куриц, такого шмонта в поселении, копы проводить не стали бы. Работали сразу несколько пар «легавых», они ходили по домам, записывали в свои блокноты имена всех кто там проживает и вручали расписки о невыезде.
С такой бумажкой нагрянули и в дом Барфольдов.
Лачи старалалась в эти дни задерживаться на работе, Тьяго пропадал. Впрочем, как и раньше, когда у него завязывался особо бурный роман, так что на все вопросы пришлось ответить Ролану.
Его состояние заметно улучшилось. Мужчина мог выполнять легкую работу по дому: стряпал и потихоньку ремонтировал потрепанный трейлер. Правда, долго держать на весу руки было еще трудно.
Врач предупреждал, что ребра будут долго срастаться, учитывая скудный рацион питания. Нужно было есть больше мяса, пить крепкий, наваристый бульон, на что Ролан по-доброму отмахнулся, чтобы не расстраивать жену, которой приходилось хвататься за любую подработку, чтобы прокормить семью, пока главный добытчик был временно выведен из рабочего строя.