- Прощай дедушка.
Виктория прекрасно понимала, что не скоро появится в родном доме и вряд ли застанет деда живым. Сердце сжалось от грядущей тоски и жалости к сестре. Ей предстояло стать свидетелем трагедии, которая была слишком очевидной. Она ни за что не примет совет старшей сестры смириться с волей родителей и облегчить себе жизнь.
Вера, скорее всего, разобьет лоб в кровь о ближайшу стену, но в последнюю очередь признает себя неправой. Ее эгоизм засел патологически глубоко. Вполне вероятно, это передавалось по женской линии в семействе Венерлиссов.
Минут десять девушка провела в гостиной в полной прострации. Глубоко задумавшись, она совершенно не прислушивалась к беседе и очнулась лишь когда почувствовала на себе пристальный взгляд Маргрет.
Виктория перевела взгляд на мадам Явр.
Та откровенно рассматривала девушку и легкое пренебрежение читалось в уголках некрасиво изогнутых, идеально прорисованных губ. Зависть блеснула в глазах. Еще бы!
Помимо внешности, Виктория могла похвастаться умом и выдержкой, не в пример своей младшей сестре. Именно поэтому, супруге мэра был адресован взгляд полный превосходства и снисхождения. Тут бы вспыхнуть от возмущения, но впечатление пронеслось настолько мимолетно, что Маргрет почувствовала себя дурочкой.
- Сейчас отец приедет, я очень тебя прошу, дорогая, расскажи ему о случившемся. Меня на подробности не хватит, - прозвучал с мольбой голос матери и Виктория понимающе кивнула.
- О, Викки, глядя на тебя, меня оватывает белая зависть по отношению к Эстер. Порой мне кажется, что я могла бы завести ребенка только в том случае, если бы знала наверняка, что это будет девочка, похожая на тебя! - Маргрет изо всех сил старалась играть роль широкой души и высокопарные комплименты должны были разрядить обстановку. - Как твои дела? Нам так и не удалось поговорить во время вечеринки в честь юбилея Симона.
- Благодарю, все идет своим чередом, - Виктория приподняла вверх подбородок и мягко улыбнулась. - По крайней мере, в Париже...
- Как ты права, хотя бы один член нашей семьи может позволить себе вырваться их плена семейных драм Венерлиссов, - горький комментарий матери, растворился в очередной глотке крепкого, ароматного вина.
- От женихов отбоя, наверняка, нет. Уверена, что твой выбор, вне всякого сомнений, будет блестящей партией. Ну, же, дорогая! Нам необходимо посплетничать в столь узком женском круге о мужчинах, чтобы немного отвлечься от серьезных проблем.
- Боюсь мне нечем вас удивить. Все тревиально.
- Не верю! Ты не можешь быть одна. Женщины твоей внешности расцветают от внимания противоположного пола. Кто он? Отпрыск аристократов, ну, скажем из де Тилли, Жискар или Сен-Венан. А может быть, наследник воротил бизнеса? Хотя их отцы куда более интереснее. Эстер рассказывала, что в прошлом году ты отдыхала на озере Комо с семьей Сержа Дассо.
- Пыль в глаза и не более. Мне трудно было разглядеть людей за трехфутовыми хрустальными вазами, которые доверху переполняла белужья икра.
- Дурной тон не повод ставить крест на заблудших овцах высшего света. Снобизм никогдо не украшает, - удачное сравнение развеселило Маргрет и впервые за весь вечер эта женщина обременила себя искренним смехом.
- Боюсь вас разочаровать своим выбором, но предпочтение отдано будущему специалисту по логистике, который выпускается из нашего университета в следующем году.
- Это что-то новенькое, - тут встрепенулась Эстер. - Ты мне ничего о нем не рассказывала.
- Да, прости, мама. Я и забыла насколько суматошной может быть жизнь в этом доме.
Слово «суматошной» весьма удачно одернуло Эстер возвращая ее в омут семейной драмы. Раскрывать подробности личной жизнь при посторонних Виктория, ох как, не любила.
Маргрет изменилась в лице, едва справившись с ехидной усмешкой.
Девчонка была весьма изворотливой!
Но тут, входная дверь мягко распахнулась и в гостиной появилась высокая фигура Симона Фон Венерлисса. В теплом, мягкой свете, кожа на его лице приобрела землистый оттенок, под глазами пролегли темные круги и меньше всего на свете ему сейчас хотелось любезничать с женой мэра.
Он весь день провел на совещании с уполномоченным по правам детей, представителями социального движения «Семья и страна», а тажже сворой консультантов, которые искали наименее болезненные пути выхода из ситуации, которую до предела накалила с убийством Эдрины Хедедус.