— Я и не ждал, что вы меня поймете, — холодно отрезал Грейвс. — И я не тянул вас сюда, наоборот!
Мало-помалу Могенс пришел в себя. Он больше не сомневался, что Грейвс окончательно и бесповоротно впал в безумие, причем в наиболее опасную и коварную его форму, когда умопомешательство рядится в одежды ученого рвения и вроде бы логичных речей, но все равно остается безумием. Однако это ничего не меняло в том, что они теперь находятся в смертельной опасности, что бы там ни ждало их в конце.
— И ты уверен, что это произойдет здесь? — спросил он. — И сегодня?
Грейвс кивнул.
— То, что «сегодня», я знал давно. Мои расчеты точны. Что касается «здесь»… — Он помолчал. — Честно сказать, до недавнего времени в этом я был не вполне уверен. А теперь, когда мы нашли это… да. Абсолютно уверен.
Он так резко и неожиданно развернулся, что Могенс невольно вздрогнул. Грейвс успокаивающе поднял руку и махнул ему, чтобы он подошел ближе. Могенс выполнил его просьбу, правда, с некоторым колебанием и нехорошим чувством. Грейвс уже махал настойчивее, другой рукой возбужденно тыча в стену:
— Смотри! Смотри сюда! — С каждым словом его палец, словно кинжал, втыкался в рисунок, отмечая линии и точки, где встречались или перехлестывались процарапанные бороздки. — Неужели ты не видишь?
Могенс не видел ровным счетом ничего особенного. Для него линии, которым Грейвс придавал значительный смысл, как были, так и остались бессмысленными каракулями. Он молча покачал головой.
— Знаешь что, Могенс? — взорвался Грейвс. — Твоя правда. Ты полный невежда!
— Я прежде всего археолог, Джонатан, — как можно спокойнее ответил Могенс. — Но если хочешь мое мнение, то эти линии ничего не значат.
Странным образом его слова успокоили и даже развеселили Грейвса, когда он ожидал вспышку ярости.
— Раз так, — усмехнулся он, — то, может быть, теперь самое время показать тебе то, что тебя убедит. Между прочим, пришло время и тебе отработать те немалые деньги, что я тебе плачу.
— Да? И чем же?
Внезапно Грейвс снова широко осклабился.
— Надеюсь, ты не забыл, зачем мы спустились сюда? Понимаю, твоя дорогая мисс Пройслер горит нетерпением разыграть из себя валькирию и спасать несчастных пленников. Однако мои планы несколько отличаются. Не волнуйся, долго я тебя не задержу. А также не потребую от тебя, чтобы ты подвергал опасности твою драгоценную шкуру или бессмертную душу. Просто ожидаю от тебя, что ты еще раз поставишь свои способности мне на службу. Что ты будешь делать после того, твое дело. — Он демонстративно повернулся и пошел к двери. Но прежде чем выйти, добавил: — У меня назначена встреча с богами.
Если и можно было с чем-то сравнить эту ситуацию, то скорее с лабиринтом для крыс, принадлежащим сошедшему с ума ученому. Могенс уже устал считать, сколько раз они упирались в тупики, сколько раз стояли над разверзшимися пропастями, сколько неодолимых стен вырастало перед ними и приходилось возвращаться назад дорогой, которую они перед этим с трудом отыскали. Он даже не был уверен, приближались ли они к своей цели или, наоборот, отдалялись от нее.
Ему было безразлично. Часть его сознания, принадлежавшая исследователю, которая непостижимым образом все еще функционировала, давно признала свое бессилие понять хоть какую-то систему в этом подземном лабиринте. Могенс больше не удивлялся, а просто констатировал, что местность, по которой они шли, то и дело менялась. Создавалось такое впечатление, будто они плутают по окаменелым артериям и венам гигантского подземного существа, которое спит здесь, внизу, многие миллионы лет.
Хорошо хоть он не утратил чувство времени, пусть и с помощью часов, которые регулярно вынимал из кармана, чтобы смотреть, как движутся стрелки. Сейчас они показывали за два пополуночи, а это значило, что прошло больше часа, с тех пор как они прошли сквозь врата в церемониальной палате. По субъективному ощущению Могенса, блуждают они в десять раз дольше, а по степени усталости — и того больше. Одна из ран под мышкой открылась и кровоточила, не особенно сильно, но неудержимо — рубашка и брюки с правого боку намокли от крови и стали тяжелыми, и если он задерживался на одном месте дольше секунды, оставлял за собой липкий красный след.
Мисс Пройслер уже дважды обращалась к нему по этому поводу, но пока что он отделывался ничего не значащей отговоркой. Может быть, удастся сделать это и в следующий раз, но не дольше.