- Что делать будем, людоед? Я проиграла. – Разговаривала с Мишкой укоряя его что бы не забывал. Они оба ждали следующей битвы, а что она будет это было точно.
Монстр не заставил себя ждать, появился из ниоткуда, копьё которое вошло в него как в масло стало чем – то вроде рога. Когти ещё более уродливей, а вид ещё более мерзкий, Вем бросился опять первым, а за ним и Аня, теперь у неё был большой камень. Всё повторилось, Мишка отлетел, Аня же нанесла удар по голове, но камень прошёл сквозь голову как сквозь туман. Недоумение охватило Аню, а промедление неминуемо вело к смертельному проигрышу, хорошо что Мишка успел прыгнуть на монстра и выбить хозяйку. Аня только и видела как ужасные и корявые зубы отдаляются от неё, а на ее месте оказывается её зверь. Он влетает в его пасть так что зубы монстра снимают с ещё живого зверя плоть и кости переламываются с противным треском. Только тело коснулось земли, как вскочила на ноги и опять прыгнула, а перед глазами проплывало мёртвое разодранное до костей тело Вема, удар уже куда ни будь, но всё повторилось. Лапы сжали тело с двух сторон, когти вонзились, а голова оказалось в пасти, ужас в глазах, позвоночник треснул, когти срывали мясо с костей вниз, резкая вспышка боли и темнота.
Всё повторилось, монстр победил и спокойно растворился в воздухе, а в реальной жизни охотник боролся за жизнь девушки и молился что бы она справилась с богом смерти великим «Адиом». Раны почти все зажили, но сознание не хотело возвращаться и по преданиям древних это путь воина. По преданиям сам бог Адиом проверяет на прочность и только великие воины возвращались с победой и только им бог смерти благоволил. Аня же в своём подсознании совершала уже миллионную попытку справится с монстром, умирала, воскресала нападала и снова умирала. В этой карусели безумия смерти и воскрешения они с мишкой уже понимали друг друга даже без взгляда, они становились одним организмом и с каждым проигрышем понимание было отчётливым. Когда оно сформировалось Аня и Мишка слились полностью и стали одним целым. После слияния битвы шли на равных, а побед было больше они ликовали, монстр же злился с каждым разом всё сильнее. От злости атаки стали чаще, яростнее, но это не приносило нужного результата, теперь симбионт мог так вести борьбу вечно. В какой – то момент монстр промахнулся, уже в бессчётной схватке, промахнулся и это стоило ему уже его жизни. Симбионт ликовал, пришло время выйти из слияния, они долго прощались, потому как перемешались друг, другом, долго ещё не решались. Им хотелось запомнить каждый момент, каждое мгновение их союза, Аня резким движением выскочила из зверя, потому как понимала, если она сейчас не выйдет, уже не сможет это сделать никогда. Только выход из слияния был закончен, как Аня резко провалилась в темноту и началось падение.
Девушка шевельнулась, ей было тепло и уютно, память медленно но верно возвращалась. Вспомнила как боролась со зверем и как он ее почти убил, значит почти. Открыла глаза, увидела ночное небо, вдохнула воздух всей грудью пахло прохладой и свежестью, но подняться сил не было. Полежав немного пришёл тихий и мирный сон и где – то вдалеке пронеслась мысль, «Она жива», была поймана засыпающим сознанием растянувшим губы в улыбке, сил не было, сон всё – таки поглотил её. Крепкий сон, без снов и кошмаров, как было нужно.
Утро встретило солнечной прохладой, Аня открыла глаза ей было легко, настроение поднималось вверх даже захотелось подняться, но не получилось. Охотник увидел что девушка проснулась и подошёл к ней, принёс ту самую тарелку с каким – то супом. Стал кормить с ложечки, кормит и что – то говорит, но Аня ничего не понимала. Она была благодарна за всё что он сделал, тут даже и слов не нужно было и так понятно что он был рядом и ухаживал за ней, залечивал раны. Даже вокруг её построил что – то похожее на жилище, укрыл тёплой шкурой, похоже он сам ее выделал. Ей показалось что это тот самый зверь который на неё напал, только кто его победил не помнила, в памяти всплывали картинки смутные и расплывчатые. А ещё она вспоминала своего Мишку и начала по нему скучать, как же ей хотелось снова потрепать его по холке, запустить в его шерсть свою руку. Да она по нему скучала, как будто потеряла кусочек себя и его никак нельзя вернуть, какая – то пустота внутри осязаемая немного колющая, но она предавала ей сил.
Охотник заботился о ней как никто в ее жизни, даже отец заботился ни с такой заботой и нежностью. Но отца она ни в коем случае не винила, понимала что после смерти мамы ему было тяжело и справлялся с болью как мог. Старался оградить дочь от сложностей и невзгод и ему это удавалось, правда за этим занятием он немного отдалился от неё.