Апельсин
РАССКАЗ
АПЕЛЬСИН
В то время я лежала со своим первенцем в городской больнице. Был холодный ветреный март 1982 года…
В нашей палате, кроме нас с сыном, лежала еще одна мамочка с ребенком и два маленьких «брошенных» ребенка, так их называли в больнице. Одному из них было чуть больше года, звали его Алешкой, другому Коле около трех. Моя соседка по палате Марина с полуторогодовалым Ромкой оказалась из семьи военнослужащих, толстощекая, полная, но еще молодая женщина, мне сразу не понравилась. Улыбка у нее была какая-то неискренняя что ли. Недаром говорят, что «улыбка человека – это зеркало его души». Бывает по жизни такое, встретишь человека, первый взгляд, первое впечатление, и все – не нравится, ты хоть что делай. Первое впечатление о человека бывает и обманывает, но очень редко. Чем-то была неприятна эта женщина. Может из-за того, что не очень хорошо относилась к этим «брошенным» деткам, как-то брезгливо, с отвращением. Позже я узнала и о своих соседях-подкидышах. Они действительно оказались подкидышами.
Алешка – маленький, кривоногий малыш с цепкими колючими глазками. Рассказали, что родила его женщина - алкоголичка и оставила в роддоме, написав отказ. Мальчишка сначала лежал в роддоме, потом он заболел, его перевели в больницу, где ему пришлось переболеть всеми болезнями, которыми только может переболеть ребенок, да не по разу. В детдом переводить не торопились. Зачем, здесь лежали мамочки со своими больными детьми, им ввели в обязанности ухаживать и за «брошенными». Хочешь или не хочешь, а ты была обязана смотреть за ними, конечно, не всегда это было приятным. Алешка, например, совсем не ходил, а только ползал. Ноги его были кривые от рахита, за это ребятишки прозвали его кавалеристом. Если его выпускали на пол поползать, он так быстро уползал куда-то, что его подолгу не могли найти. Находили где-нибудь под соседней кроватью или за каким-нибудь углом вечно что-то жующим. Ему было год и три месяца, он совсем не разговаривал, много и жадно ел, хотя был худой и маленький, ходил под себя. Если не успевали убрать, съедал с жадностью и свой кал. Но никогда не хныкал и не плакал, уставившись своими маленькими глазками, часто сидел молча, без движения, уставившись в одну точку.
Другому мальчику Коле было три года. Его тоже бросили, но не с рождения. Год назад в одну сельскую больницу привезла его молодая женщина, гостившая у родственников в селе. Задыхающегося, с высокой температурой она оставила его в больнице со словами:
- Выздоравливай, сынок, скоро за тобой приедет папа, - и исчезла.
Позже в вещах нашли документы и просьбу матери забрать ребенка в детский дом, так как она «больше кормить не может». Отца у Коли по документам не было. Мальчик долго болел, затем ему стало хуже, и его перевели в городскую больницу, так как начали оформлять в местный детский дом. Ведь оказалось, что родился и жил мальчик до отказа в городе. Здесь Коле повезло, весь персонал больницы принял его с душой. А одна санитарка, уже немолодая женщина, сильно привязалась к ребенку. Да и как можно было не любить Колю!? Тихий, спокойный, молчаливый, он никогда никому не мешал, наоборот, старался помочь. Кто-то ему сказал в больнице, так без всякой задней мысли, что скоро за ним придет папа, и мальчик ждал. Часто он сидел у окна задумчивый и молча смотрел на улицу. Глаза его были такими грустными, что сжималось сердце от жалости. Его любили все: и дети и мамочки. Если капризничал чей-то ребенок, Коле стоило только подойти к нему, и тот замолкал. Я сама однажды в этом убедилась. Мы проветривали палату и вышли в коридор с детьми. В это время медсестра оформляла только что поступившую женщину с годовалым ребенком. Ее позвали в процедурный кабинет, сдать кровь из вены на анализ, и она попросила меня подержать спящего ребенка. Мамочка что-то замешкалась, а ребенок проснулся и заплакал, я растерялась, но тут рядом оказался Коля. Он протянул свою ручонку к головке мальчика, шепнул ему что-то на ушко и тот затих. На плачь в это время подбежала мамочка, увидев, что ребенок улыбается, удивилась:
- Вы знаете, он кроме меня никого не признает, извините, - она с благодарностью взглянула на Колю. – Спасибо, сынок! – Коля вздрогнул и застыл, в глазах навернулась слеза. Женщина присела возле Коли на корточки. – Что с тобой? Родненький мой! Кто обидел тебя? – Она погладила его по голове и ласково вытерла слезу на его щеке. – Я не позволю никому тебя обижать, – и она прижала головку мальчика к своему плечу. Вокруг стояла гробовая тишина, Коля боялся шевельнуться, а его губы шептали: