Пару раз всего говорил с Быковым. Первый раз, когда он ещë в лазарете валялся, но там я всего лишь поздоровался с ним, тот помахал мне в ответ так активно, что казалось взлетит. Уже немного позже удалось поговорить нормально. Мы тогда возвращались вместе с ним с экзамена сапëрного. Оба кстати сдали, несмотря на то, что Быков чуть нас всех дружно не подорвал, случайно или нет, не знаю. Кроме меня этого ни кто не заметил, да я бы и сам не понял, если бы Быков мне не подмигнул и рубанул леску впереди себя. Единственное, что я успел, это крепко зажмурится. Взрыва не было, по ощущениям, я был жив, так что открыл сначала один глаз, затем следующий. Быков уже отвернулся от меня. Пугает или издевается, не знаю.
– Ты живëшь напротив? Думал, переселят в общие. – это было первое, что сказал я, на протяжении всего пути.
– Честно тебе сказать? Я вообще не помню где ночую, сказали сюда идти, я иду, да и шмотки все мои здесь, и не только мои... – как-то рассеянно закончил он.
– Тебе так и не сказали? – я вдруг от чего разозлился.
– Давай зайдëм. – предложил он.
Дверь тяжело скрипнула, в нос ударил запах табачного дыма. С вентиляцией тут явные проблемы, хотя неудивительно, мы ведь глубоко под землëй. Мол, скажите спасибо, что вообще кислород есть.
– Данил, а чё происходит то? – спросил он тут же. – Что-то произошло, да? Все смотрят на меня так, как будто я ветеран войны без ног.
Я смотрел на него из под полуприкрытых век.
– Ты даже не представляешь, насколько ты сейчас прав.
– Расскажешь?
– Я бы рад, только сам ничего не понимаю. – устало вздохнул я. – Всë ждал, пока ты в сознание придëшь и расскажешь.
– А если в общих чертах?
– Отряд у тебя погиб, почти весь.
– Почти?
– В живых только двое, ты и Антон Михеев с позывным Барыга.
– Тот самый? – на всякие уточнил он.
– Ага.
– А чë я с этим наркотом в отряде забыл?
– Да у вас там вообще одни фрики были. – заржал я и Бык улыбнулся.
– Кто погиб? – спросил он и я перестал улыбаться.
– Степан Чужой, Константин Яровых, Елизавета Павлова и Юлия Бондаренко, а так же пилот Васильев. – отрапортовал я.
Быков тяжело опустился на стул и зажёг сигарету, протянул мне и зажёг вторую.
– Здесь раньше банка стояла, стеклянная такая. – пробормотал он так же рассеянно.
– Зима разбил.
– Гандон. – улыбнулся он и стряхнул прямо на стол.
Я поступил также.
– Что мне делать, Данил?
– Если бы я знал, Юра. – тяжело вздохнул я. – Когда теряешь всë, что у тебя было, тяжело начать заново, но нужно это сделать.
– Ты терял? – спросил он.
Я кивнул.
Он провëл рукой по ëжику тëмных волос.
– Я потерял не всë, у меня ещë есть это. – он закатал рукав и показал мне тату на сгибе локтя. Там был его позывной и точно такое же слово, как и у меня самого.
– Устроишь себе апгрейд, Бык? – ухмыльнулся я, и закатав собственный рукав, поставил локоть на стол. На моей руке красовался позывной Косолапый, на его Бык.
– А то! – басом загоготал он и сжал мою руку своей.
После рукопожатия он улыбнулся и спросил.
– Слушай, а мы с тобой корешами были?
– Были. – соврал я.
Я будто кожей чувствовал, что именно эта ложь ему сейчас необходима, как воздух, просто знать, что не все его друзья погибли.
– Я тут по ящикам немного порылся. – он встал и зашагал к стеллажу. – Во! – продемонстрировал он мне бутылку водки, которую выудил из серой аптечки. – Помянуть надо ребят.
Пили из металлических кружек. Сначала поминали, потом травили анекдоты, потом помню, плакали.
– Костика жалко пиздец, такой смешной был. – всхлипнул он.
– Но бесячий, жуть. – еле улыбнулся я. – А Родной, вот Родной человеком был, не то что эта сука, Зима.
– За парней.
Чокнулись так, что содержимое кружек, щедро окатило нас обоих.
Несколько раз грабили повариху в столовой, но из жалости к Юркиной амнезии, она поклялась молчать и сунула банку солений. Подглядывали за бабами в душевой. Громко смеялись и даже несколько раз пытались подраться с вояками. Нас терпеливо уводили обратно в комнату второго отряда. Грозились Станиславом Сергеевичем. Я кажется послал кого-то, а мой лучший друг даже снял штаны и проиллюстрировал куда именно я их посылаю. Такой наглости уже терпеть никто не стал и в Юркину ногу выстрелили холостыми. Я тоже терпеть не стал и даже выхватил нож. На удивление, сам Юра начал меня успокаивать и отвëл обратно в комнату.
– Не, ну а чë они?!– предъявил я.
– Дак они же тупые. – объяснил мне мой друг, постукивая себя по лбу. – Сиди, я сам открою.