– Они позвонили? Откуда ты знаешь?
– Духи сказали. – ответил дед, убирая руки от лица.
Моё сознание захлестнул гнев.
– К черту твоих духов! К чёрту тебя! Ты старый маразматик! Они живы! Слышишь? Живы! – орал я на дедушку, а затем выскочил из подпола.
Сделав несколько шагов, я в нерешительности замер у двери.
– Аркаша, стой! – крикнул дед, поднимаясь по невысокой лестнице.
Я потянул за ручку и так и замер.
Несколько пар мёртвых глаз, смотрели прямо на меня.
Дед, прижав меня, к себе, упал на колени и запел. Он пел какую-то заунывную и грустную песни, иногда срываясь на крик, который был тут совсем не к месту. Мёртвые, всё также пучили свои глаза, но ближе не подходили. Дед, не прекращая песню, запер тяжёлую дверь.
– Теперь тихо. – прошептал он и лёг на кровать. – Я устал.
С первыми лучами солнца он встал, и молча отхлестал меня по ногам, офицерским ремнём за непослушание. Я ненавидел его и в то же время понимал, что он возможно единственный человек, что может помочь мне.
Со временем, мы научили бороться с монстрами, я даже почти перестал их бояться. Теперь в ход шли не шаманские песни, а топоры и длинные ножи.
А потом и дедушки не стало, но пришел Дядя Данил. Дед предупредил меня об этом, он всё знал. Он знал, что умрёт там, но всё равно пошёл. Он рассказал мне об этом за несколько часов до их ухода. Я плакал и долго просил его остаться. Он был непреклонен.
– Дедуля, ну, пожалуйста, я не смогу без тебя. – я растирал слёзы и сопли по щекам.
– Не сможешь, но ты не бойся, солдатик приедет, ты должен поехать с ним, он убережёт тебя.
Дядя Данил приехал на большой машине, с ещё одним мужчиной.
– Это твой друг? – спросил я.
– Да, поедешь с нами? – предложил он, но я уже и так знал, что конечно же поеду.
– Аркаша. – голос дяди Данила, вывел меня из раздумий.
– Что? – спросил я, потирая глаза.
– А у вас там в лесу, ну, где с дедушкой жили, как вообще? Безопасно?
– Думаю да, дедуля ставил ловушки для мёртвых.
Дядя Данил скривился.
– Ага, я помню.
Я с сожалением бросил взгляд на его ногу, однако ответил едко.
– Под ноги не пробовал смотреть?
Он на секунду округлил глаза, но тут же хитро сощурился.
– А ты ловушки эти, ставить умеешь?
Я кивнул.
– Снять только не смогу, сил не хватает. Там же пружины и...
– Потом расскажешь. – перебил меня он. – Как тебе моя идея, перебраться обратно в деревню?
– Зачем? Мне и здесь хорошо. С ребятами играю, да и вкусно очень.
– Это понятно, но... Понимаешь, здесь небезопасно, кое-что скорее всего скоро случится.
– Что?
– Я пока и сам не знаю, но уверен, что-то очень плохое.
Неужели и он с духами общается?
– Чутьё подсказывает, понимаешь?
Я вновь кивнул, это было мне знакомо.
Уезжать, из хорошо охраняемого бункера, обратно в деревню, казалось мне плохой идеей. Но мне давно дали понять, взрослые, гораздо лучше знают этот мир, чем дети.
– Собирайся потихоньку, мы уходим утром. – тихо сказал он и вышел за дверь.
Он жил там, в комнате напротив, со своим отрядом. Я не знал, почему мы уходим, но видимо, так было нужно.
Я собрал свои вещи в походный рюкзак, которым обзавелся здесь. Он был не таким большим, как рюкзаки других военных. Заранее надел камуфляжные штаны, майку, и ботинки, что были мне великоваты. Мой взгляд упал на металлический жетон, на нём был выгравирован мой позывной, который мне придумал дядя Данил. На мой вопрос, почему не татуировка, как у всех остальных, мне ответили, сопля зелёная ещё потому что.
«Леший»
Так странно, но мне даже нравилось.
Заснуть не получилось. Нет, я знал, что с дядей Данилом я буду в безопасности, иначе дедушка бы не оставил меня с ним. Но всё же, у меня тоже было предчувствие чего-то плохого.
Спустя несколько часов, за дверью раздался тихий хлопок. Моё сердце сжалась. Звук был точно таким же, как в тире, когда мы стреляли по мишеням.
– Ты ахуел, обезьяна?! – заорал кто-то.
Я вынырнул из-под одеяла, и залез под кровать. Тут же хлопнул себя по лбу. Я не запер дверь на щеколду, а вылезать уже было поздно. Я не знал, что происходит там, но явно ничего хорошего.
– Я тебе его в глотку забью, урод! – это уже был дядя Данил.
Затем начались другие звуки, как бы объяснить, там кого-то били.
Внезапно раздалось оглушающее, нечеловеческое рычание. Оно заставило вжаться в пол, закрыв уши руками. Не знаю, сколько именно я так лежал, но когда отнял руки от головы, уже было тихо. Слишком тихо.
– Ты чё, его убил? – спросил дядя Леша, с позывным Напалм.