— До приюта, мы с мамой жили вдвоём, отца посадили по сто девятой — я взъерошил волосы. — Мне лет тридцать было, когда он вернулся. Пил много, бил меня и маму. Ей однажды это надоело, и она решила сгладить все углы, забив его до смерти утюгом.
— Мне жаль.
— Мне тоже. — я сглотнул. — Я это всё к чему, никогда не думай, что я на тебя злюсь. Злость, убивает.
— И помогает выжить.
Я не стал с ней спорить, я видел её глаза во время драки, в такие моменты, в них зарождался полыхающий гнев. Не раз видел похожий взгляд у отца, но он всегда был затуманен спиртным. А её злость была чистой, она поднималась из самых глубин, желая сжечь всё до тла.
— Почему ты доверяешь этим кренделям? — неожиданно для самого себя, спросил я.
— Я осталась одна в чужом городе, а они хорошо ко мне относились.
— Мы тоже.
— Бык, глянь. — позвал Родной и я, улыбнувшись Юле, пошëл к нему.
— Следы? — на всякие уточнил я.
— Ага, снег совсем недавно прошёл, следы свежие, и кажутся нормальными, не такие, как у тварей.
И вправду, следы мертвецов отличались из-за их, шаркающей походки.
— Дак они в нашу стороны прошли. — только успел произнести я, как за моей спиной раздались выстрелы. Юлька тут же спустила весь магазин.
— Стоять сука! Стрелять буду! — заорал Костик и сорвался с места, одновременно с Юлькой.
Мы с Родным еле успевали за ними, они оба были лëгкие и резвые.
Костик выстрелил в два нижних окна пятиэтажки, разбивая стекло, я вдруг понял, что они собрались сделать.
Обоих, рывком схватил за шкирки, как оказалось не зря. Все четыре силуэта, виднелись в окнах третьего этажа.
Обогнули здание, нашли пожарную лестницу, и уже по ней, влезли на четвёртый этаж. Сделали всё тихо и слаженно. Родной, даже цокнул от удовлетворения. Так же тихо вышли на лестничную площадку, прямо над выжившими.
— Где они? — взволнованно спросил Павлик.
— Не знаю, уже должны были зайти. — буркнул Егор. — тяжелая, сука.
О, а это уже про мою взрывчатку, так и знал, что засаду устроят.
— Может догадались? — продолжил Павлик.
— Эти? Нет. — загоготал Шеф. — Колька, иди сверху проверь, а то чёрт их знает.
Снизу послышались быстрые шаги. Мы бесшумно скользнули на пятый. Костик присел и начал всматриваться в провалы пролётов. Выстрел и пронзительный крик. Мы уже не скрываясь, сбежали вниз. Ярый прострели ублюдку бедро. Я подхватил его и сбежал вниз, демонстрируя заложника.
— Дёрнитесь, пизда Кольке.
Тут Шеф не задумываясь, выстрелил из Юлькиного автомата прямо в меня и Колю.
Грудь тут же прошило пулями и резкой болью. Я, не в силах вздохнуть или удержать равновесие, повалился на спину, откинув живой щит вперёд. Родной придержал меня, аккуратно опустив голову себе на колени.
Костик, быстро успокоил Шефа, прицельным выстрелом в лоб.
— Юль, опусти. — примирительно поднял руки бородатый опарыш.
— Ваш заказ готов! — хохотнул Костик и выстрелил тому в колено. Опарыш завизжал и упал. — Легли! — приказал Костя, уже изменившимся, холодным голосом.
Павлик лег на бетон, рядом с кричащим от боли, опарышем.
— И поплыли. — прыснул от смеха Костик.
— Тебе лечится надо! — взревел Павлик.
— Рот закрой, а то нырять заставлю.
— И Машу вы не видели? — прервала всю эту клоунаду Юлька.
— Вас нужно было разделить — пожал плечами Павлик. — Это всё Шеф, я не виноват!
Я захотел сломать ему челюсть.
— Ага, он сам пришёл. — бросил Костик и выстрелила каждому в голову.
— Это ничего, пуля попала в бронежилет. — успокоил я мою девочку, когда дело было сделано, она тут же бросилась ко мне. Я соврал, было тяжело дышать, но и у неë из плеча хлестала кровь. Она делала вид, что ничего не произошло.
— Ты только не умирай. — тихо прошептала она.
— Есть, не умирать. — шутливо отдал честь я.
— Барыга то где?! — вновь взвился Родной, который до этого сдержанно молчал.
Костик деловито шмонал трупы.
— Красотка моя. — Костя ласково обнял винтовку.
— Паша, как слышно?! — выхватил рацию Стёпа.
— Ну слава богу, вы чего молчали то?! Антон с нами, жив! — послышался ответ Лизки. — Нашли на крыше поблизости.
— Съебался таки чëрт. — хмыкнул Родной.
Кровь Юльки, уже скатывалась густыми каплями вниз по руке.
— Ты как? — спросила она. — Прости, я не хотела.
Я порывисто прижал еë к себе, тут же пожалел. Все мышцы сковало болью.
— Чувствуешь? Бьëтся. Значит всë хорошо.
— Мне кажется у тебя тахикардия. — раздался еë глухой голос.
— Я бы назвал это иначе.
Она подняла голову и заглянула мне прямо в глаза.