- Ну же, милочка! – наемница не имела возможности лицезреть своего нанимателя, но его голос, властный и обманчиво добрый, с удовольствием отвлекал на себя ее внимание во время того, как ей приходилось лавировать, чтобы одновременно сражаться лишь с одним противником, избегая попаданий магических атак.
- Если вы поторопитесь и закончите все быстро, то я, несомненно, как можно скорее рассмотрю ваше прошение в вашу же пользу!
Все-таки предприняв некоторые телодвижения и переместив свое седалище на безопасное расстояние к двери со своей стороны, господин Румустин вновь с удобством расположился в нем, напоследок, чтобы завершить череду своих активностей, еще раз мелко кивнув фигуре в плаще с капюшоном.
Пробив собой и своим противником стену, демон оказался внутри склада, подземного помещения, охранять которое и должна была стража из «комфортабилизированной» сторожки. Большую часть помещения занимали штабеля ящиков, тюков и пустых клеток, со свободными местами для прохода между ними. Не замедляясь, Иратус направился к ним и, оказавшись на приемлемом расстоянии, швырнул дворфа в тяжелых доспехах, словно метательный снаряд. Тот, проделав небольшой, но головокружительный путь, прошел сквозь них насквозь, ломая добротные деревянные доски, как глиняную кружку об трактирный стол. Из сломанного вместилища тут же вырвалось красно-коричневое облако смешавшихся специй, и пространство, открытое взору Иратуса, тут же заволокло красноватой стеной витающего в затхлом воздухе подземелья порошка.
Демон выпрямился во весь свой рост. Со стороны предположительного падения дворфа не раздалось ни звука, а едкий запах пряности уже добрался до его ноздрей. Он несколько раз громко чихнул, после чего, не раздумывая, всем весом своей туши бросился к поврежденным ящикам и разметал их во все стороны в мгновение ока. Вследствие подобных действий красный туман, вызывающий першение в горле, заволок собой все, встав непроглядной стеной для уже начавших слезиться демонических глаз. Еще раз громко чихнув, Иратус попытался разглядеть хоть что-то вокруг него. Одно, два мгновения прошли в обманчивой тишине, где слышен был лишь звон стали о сталь из сторожки: кажется, наемница не смогла быстро прекратить схватку, и ей пришлось ввязаться в битву на истощение.
Резко отскочив, демон рукой отбил летящий в него… метательный нож? Тот, с непонятым металлическим звяканьем отскочив от ладони, упал на пол.
И тут же лезвие топора впилось ему в ногу. Словно завзятый лесоруб, дворф вогнал острие своего оружия в голень противника, едва не разделив ее надвое.
В одночасье сложив шипение с ревом, Иратус упал на одно колено.
- Я отрублю тебе руки прежде, чем убить, отродье Даймониума, - как и большинство настроенных серьезно дворфов, этот говорил хмуро, басовито гудя. В суматохе он не успел надеть свой шлем, обронив его во время своего крайне быстрого несамостоятельного перемещения из одной комнаты в другую, минуя двери.
Дворфы были существами дела, так что, оповестив о своих намерениях демона, дворф, отточенным движением двух рук приподняв орудие над головой, нанес удар, метя в левое плечо. Он успел удивиться тому, что его оппонент не предпринимает никаких попыток для уклонения, прежде, чем лезвие вошло в плоть, вместе с хрустом кости и яростным шипением… выбив искры?
Удивленный этим обстоятельством, дворф на секунду оторопел, и Иратус, с громким чавканьем разрывая свою плоть, поднял левую руку и обхватил ладонь противника. В тот раз у него не получилось повредить доспех, он не оставил на нем ни вмятины, но сейчас…
Коротко рыкнув, Иратус вмял железную рукавицу внутрь по всей ее площади, тем самым раздавив ладонь.
Громко ухнув, дворф отпустил топор своей здоровой рукой, и ею же вытащил метательный нож из удобно пристроенных у надплечья ножен.
Иратус, даже находясь в своем теперешнем положении, все равно был гораздо выше его, так что он, даже не пробуя достать до глаз, извернувшись, вонзил нож прямо в самую нижнюю точку таза демона.
К сожалению, это не произвело такого эффекта, которого бы он ожидал. Целой, правой рукой демон схватил его за плечо правой же поврежденной руки. Выдернув нож, дворф успел использовать его еще несколько раз, прежде, чем, со звуком разрывания металла, Иратус отделил его правую конечность от основного тела.
Удар локтя заставил его отлететь и шлепнуться на пол. Сознание наполнила боль, которую он раньше не испытывал, но взор его не потух. Кровавые струйки вытекали из разорванного плеча, но мысли о борьбе еще не покинули дворфийскую голову.