Три окна, проделанные на уровне крыши, в некоторой мере рассеивали полумрак относительно небольшого помещения, большего в длину, чем в ширину.
С двух сторон по стенам тянулись ряды крюков, некоторые из них занимали тела разной степени целостности. Пол вокруг трех разделочных столов был уставлен плетеными корзинами, заполненными глазами, зелеными ушами, белыми зубами и другими частями биологических организмов, которые не могли быть вывешены на крюках.
Сполна насладившись запахом, Пиллоф, обогнув стол, выполняющий дополнительно роль прилавка (он был наиболее чистым и красные следы на нем были заметны куда меньше относительно других поверхностей разделочной), прошел к дальнему концу комнаты, к стойкам с разнообразными инструментами для извлечения отдельных компонентов, где, оккупировав единственный, грубо сколоченный, табурет, находился обладатель скрипучего голоса, настороженно наблюдавший за его приближением.
Плешивая круглая голова с однако не отталкивающими чертами лица, при этом все же носившими отпечаток склочного характера их владельца. Сухое тельце, спрятанное под плотным кожаным фартуком, и несколько недостающих пальцев на правой руке – таков был портрет человека, к скрытным талантам которого иногда прибегал Пиллоф, чтобы найти ответы к вопросам, которые уже невозможно было задать живым существам.
- Здравствуй, Сенех! – поприветствовал он его, но в ответ старик лишь замахал руками, а затем вытянул в его сторону один из инструментов, которыми орудовал – смесь больших щипцов и ножа для резки хлеба.
- Руки! Руки свои покажи!
Выполнив требование, Пиллоф продемонстрировал свои коричневые перчатки из недорогой ткани, хорошо подогнанные, с очень длинными манжетами.
- Держи их на виду, - предупредил его старик. – Иначе я загоню этот пальцеотрыватель тебе прямо в глаз!
- Пальцеотрыватель? – удивился мясномаг. – Уже и такое есть?
- Наука не стоит на месте, - немного смягчился человек, которого звали Сенех. – Кое-где мне даже стало известно, что скоро появится специальный пальцеотрыватель для большого пальца. Оно и понятно!
Он кивнул на разделочный стол рядом с собой, занятый телом эльфа весьма потрепанного вида:
- Мне приходится давить на него двумя руками, со всей силы, чтобы пальцеотрыватель хотя бы просто погрузился в плоть.
Пиллоф взглянул на тело. Если говорить начистоту, то только пальцы в этом хитросплетении из рваных ран были той частью, которая сохранилась куда лучше любой другой.
В обществе, где одновременно пытались ужиться люди, эльфы, дворфы, зверолюди, демоны, а также все возможные виды маленьких человечков, соединенные одним именем невысоклики, вместе с всевозможными вариациями их полукровок, одним из самых главных вопросов уже много лет оставалось отношение к мертвецам. Существовало множество религий и культов, имеющих собственный ответ на этот вопрос, но самой важной вещью все еще оставались деньги.
В балладах и песнях всегда говорили про крепость чешуи дракона, но никто и словом не обмолвился про то, насколько хорошо эльфийская плоть влияет на произрастание садовых культур. Никто не спешил распространять информацию о том, что волосы дворфа – один из необходимейших элементов зелья «Железная Кожа». На подобные компоненты разбирался организм буквально любого живого (и не живого) существа, не исключая и тех, кто имел право получить гражданство.
Гильдия авантюристов была работой номер один по количеству убитых членов, среди которых были и дворфы, и люди, и эльфы, и т.д., которые мало того, что снабжали всех нуждающихся частями тел монстров, но и сами, если никто не заявлял права на тело, могли служить источником этих самых частей. Гильдия не выставляла подобное в обязанность, но каждый желающий, располагающий необходимым товаром, при соблюдении всех предосторожностей, вполне мог успешно совершить акт купли-продажи.
- Ты зачем приперся ко мне, Пил? – оторвал последнего от созерцания Сенех. - Выкладывай, что тебе надо, или проваливай, да поскорее. Нахождение рядом с тобой мне, знаешь ли, никакой радости не приносит.
- К чему такая спешка, приятель? – усмехнулся мясномаг. – Может быть, перед отъездом в другой город, мне просто захотелось навестить старого друга, чтобы в последний раз насладиться его «особыми» талантами?
Он скосил глаза в сторону Тенни, который уже вовсю трудился над телом эльфа, приняв из рук Сенеха пальцеотрыватель.
- Старого? – фыркнул старик. – Друга?
- Да ну тебя, - Пиллоф вновь постарался, посредством небольшой череды едва заметных мелких движений, показать, что в помещении, кроме самих участников разговора, присутствует еще одно создание, способное их услышать. – Нам, людям с редкими талантами, надо держаться рядом.