Она явно была раздражена, как и я. Ангелы уже совсем обленились.
— Джозеф, Элизабет, — прозвучал грубый голос с уст старика, на его голос не похожий. — Рад вас видеть.
— Закрой глаза, — прошептал я, и ангел выполнил приказ. — Что ты тут делаешь? И почему твой носитель подключён к твоему потоку информации? Не опасно ли играешь?
— Только так я мог сюда прийти. Иначе они бы заметили меня. Началась суматоха. Ваша операция сорвалась.
— Спасибо за волнение. Но надо было просто не приходить.
Старик будто посмотрел в небеса, но его веки были закрыты. В царстве тьмы. Я прекрасно знал, зачем он сюда пришёл. Но, если это были не мы, и этот рассказ услышал тот, кому не следует… Конец!
— Я понимаю, почему ты следишь за мной, но в следующий раз предупреждай заранее.
Габриэль ничего не ответил, и в ту же секунду свет погас. Огромная сцена залилась ярким светом, ширма открылась, и вышла прелестная девушка. Со счастливой улыбкой она окинула взглядом всех присутствующих. Толпа же в свою очередь приветствовала новое дарование овациями. Мужчины вставали и до щипания хлопали в ладоши. Каждый хотел услышать её сонату, что критики назвали Божественной. Ожидание разрывало душу.
Девушка элегантно положила скрипку на плечо. Зал стих. Смычок еле-еле коснулся струн. Юная скрипачка легко потянула руку, и полилась музыка. Сначала напряжённая, будто идёт погоня, но в то же время легкая, как утренний ветерок. Ритм стал постепенно ускоряться, и мелодия начала скакать из такта в такт, становясь агрессивной.
— Джозеф, — позвала меня Элиз, посмотрев вниз. Я проследил за её взглядом.
Началось. Внизу, все зрители, что вслушивались в ритм, начали вставать… Снимать одежду... Мужчины, никого и ничего не стесняясь, брали своих женщин прямо на сидужках. В зале началась самая настоящая оргия, хаос, под дьявольские ритмы. Глаза скрипачки залились алым, а на лице появилась дьявольская, ядовитая улыбка, что ширилась с каждым взмахом смычка.
Я почувствовал на шее горячие вздохи. Элизабет уперлась подбородком о моё плечо и смотрела только на меня. Её лицо порозовело. Рука её медленно, но верно поднималась по моей коленке всё выше и выше. Видимо, музыка и на неё действует, но не так сильно, как на остальных. Иначе бы она уже повалила бы меня на пол.
Остановив её руку, я повернулся к ней. Легко раздвинул ей бёдра и задрал подол платья. Белоснежные ноги заставили мое сердце отбить агрессивный ритм, похожий на тот, что отбивала скрипачка на сцене. Хотелось воспользоваться ситуацией, но Элиз меня убьет. Прикоснувшись к её ляшкам, я заставил девушку вздрогнуть. Её сладкое дыхание ударяло по моему лицу. Но я все же дотянулся до кобуры возле ей черных стринг и достал пистолет.
Охрана плохо работает. Такую красотку и так плохо обыскать? Да, кто стоит на охране, видимо, евнух.
Пистолет был не большой, но пули внутри него были заряжены Адской кровью. Моей кровью.
В зале раздавались протяжные стоны. Стало жарко. Мужчины до безумия наслаждались своими дамами, кто-то и не своими. Скрипачка ускорила темп, отчего улыбка пропала с её лица. Мне понравился ритм, ускорение выровняло мелодию.
Началось… Теперь я могу действовать!
Из людей, что наслаждались этим адским раем (или райским адом, как посмотреть), из их ртов, тянулись к скрипачке белые нити. Она была явно рада такому обеду. Столько душ сможет вкусить не каждое исчадие Ада.
Правда не сегодня!
От моего выстрела скрипачка упала, разрывая свои голосовые связки. Её нога превратилась в прах, а из обрубка полились реки крови.
— Хороший выстрел, — улыбнулся Габриэль в теле старика.
— Элиз, работаем, — пропустил я мимо ушей похвалу Габриэля.
Девушка пришла в себя. На её лице ещё сиял румянец.
Я спрыгнул с балкона, и мое приземление получилось весьма плачевным, так как я оступился и, упав, покатился вниз по красной ковровой дорожке. Скрипачка замолчала, как и вбежавшая охрана данного праздника. Боль отдалась в копчике и затылке. Но, не растерявшись, я встал и отряхнулся. Хорошо, что моё тело в разы сильнее и крепче человеческого.
Люди в зале с того момента, как скрипачка перестала играть, пришли в себя. Никто не понимал, что делал. Помутился рассудок, думал каждый.
Вбежавшие охранники и организаторы данного концерта устремили свои гневные взгляды на меня. Они понимали, кто я и зачем пришёл.
— Вы обвиняетесь в 22 статье Демонического кодекса, что гласит: Демон, что прибывает на земле не имеет право жрать людские души. На этот случай нужно разрешение. Если же нарушен закон, судьи должны вынести приговор. В большинстве случаях — это отправка обратно в ад. При нападение на сотрудника Бюро «Чёрный Бес» нам разрешено убить вас.
Думают. Не глупые, однако, демоны.
Пока они переваривают всё мной сказанное, они и не заметили. Народ в зале исчез. И, как только я об этом подумал, они заметили пропажу. Ещё бы. Как не заметить пустой зал. Возле меня, мило улыбаясь, уже стояла Элизабет.
— Где все люди?! — опешил один из демонов у входа.
— Всё просто, господа! — Я указал на Элиз. — Перед вами ведьма в третьем поколении — Элизабет Гуак. Быстро она всех вынесла, да?
— Гуак?!
Скрипачка, что до недавнего времени визжала от боли, смогла остановить кровотечение. В крови была вся сцена. Она явно знала фамилию Элиз. Это радует. Может, и нападать не будут.
Вдруг я почувствовал что-то странное... Сердце предательски сжалось. Мне стало дурно…
- …
На одном из рядов был зритель. Наблюдатель с прикрытым шляпой лицом. Он подозрительно много отбрасывал тени, отчего можно было видеть его маленький рот. Чёрный плащ с подворотом. Он смотрел на меня. Я чувствовал это на подсознательном уровне. Краски менялись, казалось, что все посинело. По коже прошёлся холодок. Я закрыл глаза и схватился за сердце.
— Джозеф?
— А?
Краски снова насытили мир. Элиз непонимающе смотрела мне в глаза. Она тоже это почувствовала? Ощутила его? Того, кто пропал, будто и не появлялся вообще.
— Мы сдаемся!
Демоны у входа встали на колени и вскинули руки вверх. Разумное решение. Они понимали, что с бюро лучше не спорить, а тем более не сражаться с её людьми.
— Как вы узнали про концерт? — спросила скрипачка с поднятыми руками. — О нём знало лишь отдельное число людей, они никому не говорили. Они были заворожены. Не афиш, ничего в сети. Даже барьер поставили от чужих лиц. Чтобы никто не видел толпу.
Я не стал поспешно отвечать, так как один из сдавшихся не поднял руки. Глупец возомнил, что может тягаться с тем, кто превосходит его. Он это чувствует, но, всё же вскинув голову, идёт вперёд. Хочет показать, что нас не стоит бояться. Что они выстоят. Он поднял руки, и меж его ладоней вспыхнул огненный шар белого цвета.
— А что ты на это скажешь, Гончий!
Махнув руками, он отправил пламя прямо в меня. Я не сдвинулся ни на йоту. Стоял, покрытый белоснежным огнём. Немного раздражал надменный взгляд кинувшего в меня шаром. Я всё же решил ответить на вопрос музыкантки.
— Всё просто, юная скрипачка, — усмехнулся я, и пламя вмиг исчезло, будто его кто-то сбросил с меня. — На меня не действуют паранормальные силы…
Мужчина сел на колени. Быстро. Понял, что со мной лучше не играть. Я позволил себе дерзкую улыбку. Хищно окинул взглядом всех сдавшихся.
— Так что я думаю, мы поняли друг друга!