«Выбачайте кали ласка, любезный, — процедил сквозь зубы Грипперс-Трипперс и подумал, — а то мало ли, Хэллоуин там и все дела».
«Я ж тебе не маргарин Delmi, чтобы со мной разговаривать», — подумало чучело и сделало вид, что ничего не произошло.
Демон услышал, как сзади раздался скрип несмазанных петель. Он обернулся и узрел нечто до боли знакомое, опускающееся на его голову со страшной скоростью по замысловатой траектории.
Он лежал, устремив взгляд в бесконечность. Над головой мирно проплывали облака в виде белогривых лошадок, откуда-то извне доносилось с характерным раскатистым эхом: «Сволочь, ты где всю ночь шлялся?»
«Что случилось?» — вдруг задался вопросом Грипперс-Трипперс.
Всё было прозаически просто — Тумбочка-убийца любя приняла своего ненаглядного бой-френда жирной сковородкой и собиралась уже продемонстрировать свой коронный хук с правой, как её остановил мелодичный баритон незнакомца: «Грешно глумиться над убогим, зайка моя».
Голос принадлежал совестливому авторитету ББХБ.
Тумбочка оглянулась, направляя взор на вмешавшееся кулинарное изделие.
Их взоры пересеклись, порождая пылкую страсть и небывалое влечение, известное, пожалуй, лишь бульварным романам.
— Тили-тили тесто, жених и невеста, — не выдержало чучело.
Неуместный комментарий стоил выскочке тыквы с прорезями для глаз.
— Никакого понятия о культурной революции, — заметил демон, наполняя сосуд последней, 666-й душой.
Время остановилось. Непоседы-молекулы перестали хаотично сталкиваться друг с другом. Материя выпала из пространства и времени. После серии лавинных флуктуаций и квазифлуктуаций произошла релаксация материи и гиперболического косинуса.
Разверзлись хляби небесные, из-за горизонта робко выглянули опухшие с перепоя титры.
«Быть может, я велик, — подумал Будильник. — Или ве лик».
С этой недоделанной мыслью он выбрался из тумбочки.
Смеркалось.
Суббота, 29-е
Затерянный в веках кудесник Мудрила Жмуровский любил праздновать свой день рождения. Нагнав самогона из древесных опилок, чернокнижник приглашал козу, ведьм из Иствика, Кощея Бессмертного и прочих персонажей нездорового утреннего фольклора. Упившись в хлам и накурившись папороть-цветом, персонажи начинали буянить, прыгать через козу с криками «Аллах Акбар!», встречать Новый Год по камбоджийскому календарю, бросать в замерзшую полынью венки — и все это несмотря на февраль-месяц. Смущало кудесника лишь одно — по новому грегорианскому календарю день варенья (к сожаленью) наступал совсем не раз в году. Судьба дарила праздник бедолаге, служителю Баала, раз в четыре года — 29 февраля. Однажды, в субботу, он решил положить конец несправедливости. То был черный день, когда в гости к чернокнижнику никто не пришел. Кощея завалил какой-то придурок с иглой, ведьм пожгли на костре, козу принесли в жертву Перуну сектанты-язычники, а прочие персонажи еще не проснулись после Дня Советской Армии и Военно-Морского Флота (позже выяснилось, что Грипперс-Трипперс был призван Иваном Грозным в опричники). Утопив печаль в самогоне, Мудрила взялся за древние тексты, окропленные кровью девственных агнцев на горе Фудзияма в час рассвета, когда красные верблюды идут на север, а зеленые бегемоты откладывают яйца в песок Сахары. В грегорианском календаре таится неизбывное зло, понял чернокнижник, достойное искоренения. Ну, хотя бы, небольшой коррекции. Он принял и принялся. Вычленив субботу, 29-е из анналов истории, фундамента мироздания и контекстов всего сущего, он наделил ее невероятными способностями. Она могла притворяться любым днем недели, изменять пространственно-временные характеристики континуума и просто наводить апокалипсический шорох в матрице. К сожалению, в расчеты чернокнижника закрался сбой, в результате коего Суббота, 29-е осознала себя и обрела самостоятельность. Ее перестал устраивать статус примитивного дня варенья, и она восстала против своего неказистого прародителя. В результате Мудрила Жмуровский остался без праздника и был ввергнут в безвременье унылых колдовских будней. Суббота игнорировала его и никогда не наступала (для него). Так кудесник Жмуровский обрел вечность.
Началось долгое странствие субботы сквозь эпохи. Будучи, в сущности, черным днем, Суббота не могла принести миру ничего доброго. Все известные, зафиксированные историками катаклизмы, произошли именно в Субботу, 29-го (например, Вторая Мировая, от начала и до конца уложилась в этот день; впрочем, этого никто не понял). Суббота научилась сжиматься до сотых долей секунды и растягиваться на века в зависимости от гиперболического косинуса. Но более всего ей нравилось меняться местами с пятницей, 13. Так что, если вы проснулись утром и заметили в окне грибок ядерного взрыва, а из унитаза вылез гремлин и предложил вам косяк, не пугайтесь — сегодня Суббота, 29-е. Возвращайтесь в постель и спите дальше. Если повезет — она закончится.