— Блин, я тоже в «Истоке» не останусь. Теперь вы уже точно меня не заставите здесь сидеть.
— Да никто и не заставляет. Ты только Воеводова дождись, протяни время, а как он пойме, что Кир в Кринице и сорвется туда, езжай за ним.
— Хорошо. Я еще сейчас с Викой свяжусь, скажу, что можно возвращаться.
— Точно. Вот ее можно в «Истоке» за главную оставить. — Сообразил Марк.
Криница
— То есть ты по одному человеку пришел к такому выводу? — Спросил Стив, пытаясь держать себя в руках и не переходить на крик.
— Нет. Я основывался на анализе действий в социуме как индивидов, так и целых социальных групп на протяжении нескольких лет. Изначально мной двигало желание дать человечеству прогресс, облегчить жизнь, решить энергетический вопрос и необходимость в постоянной людской рабочей силе при производстве элементарных продуктов для поддержания жизнедеятельности. — Интонация Лесного ни капли не изменилась. Он прекрасно видел состояние Стива, но либо игнорировал это, либо не понимал. — Но чем сложнее и полезнее становились мои разработки, тем больше я понимал, что предоставь я их общественности, то они, в первую очередь, будут применены для уничтожения себе подобных. Ты знал, что если все средства и мощности, используемые для производства оружия, запустить на создание лекарств от тяжелых и неизлечимых заболеваний, на строительство домов, производство продуктов, то через десять лет на Земле не останется голодных и бездомных. Но человечество слишком тупо для этого. Да, вот так радикально — «тупо». Мы назвали себя Homo sapiens, только «homo» в нас ни толики. Те же дельфины намного умнее человека, они н убивают себе подобных из-за религиозных или территориальных разногласий. А проблема общества потребления? Человечество загнало себя в яму потребления навязанных продуктов, которые ему не нужны. Государства создали потолок зарплат для основного числа населения, чтобы людям хватало на удовлетворение основных потребностей, а остальная часть уходила на приобретение абсолютно ненужных вещей, желание обладания которыми вбито в голову идеологией потребления. И это уже в крови, впитывается с молоком матери. Ребенок растет, поглощая информацию из интернета, откуда на него сыпятся тонны рекламы. И что бы ты ни делал, как бы не хотел изменить текущую реальность, ничего не выйдет. Человека меняет только сильная боль. Алкоголики по-настоящему бросают пить, столкнувшись с сильнейшим эмоциональным потрясением, вызвавшим душевные страдания, наркоманы так же. Изменяющий мужчина, перестает ходить налево, только лишившись всего. Да даже родителей мы начинаем ценить, только когда они умирают. — Лесной на секунду замолчал и посмотрел в сторону. — Человечеству нужна была встряска. Что-то радикальное, что перевернуло бы обычный уклад жизни с ног на голову. Взять ту же христианскую религию.
— При чем здесь вообще религия? Ты хочешь запудрить мне мозги? — Прайс начал терять нить повествования.
— Вовсе нет. Не прикидывайся тупым, тебе это ни к лицу. Я прекрасно понимаю, что ты сам думал об этом не один раз в своей жизни. Простой американский парнишка, который пошел против воли родителей и уехал в долгосрочную командировку на другой континент. Не очень ты похож на человека, который живет по общему укладу. Так вот. — Кир помассировал костяшки пальцев, так, словно собирался сыграть на рояле или пианино. — Вспомни Великий потоп, о котором я уже говорил. Яхве, или Господь, увидел, что человечество погрязло в грехе, и он прибег ровно к тому же самому способу — уничтожил почти всю популяцию. Это банальный принцип любого селекционера: отбраковывать паршивую породу, оставляя несколько представителей для сохранения генного материала. Именно по этому я заложил в геном вируса крошечный процент вероятности иммунитета.
— То есть ты возомнил себя богом, который может решать судьбы миллиардов людей?
— А кто, если не я? Кто сможет взять на себя такую ответственность? — Кир повернулся к Стиву. — Я долго гадал, почему я не испытываю эмоций. Сначала думал, что это на самом деле аутизм, но взрослея, понял, что моя психика идеально подходит для отведенной мне роли. Не знаю, кто меня таким создал, но именно отсутствие эмоций, таких как угрызение совести и муки морали позволили мне совершить задуманное.
— То есть ты просто взял и убил почти восемь миллиардов людей, чтобы изменить мировоззрение?
— Именно. Ты начинаешь понимать. Если бы я делал все это «бархатными руками», то на это ушел бы не один десяток лет, а я не бессмертен и вряд ли бы дожил до реализации. Так что пришлось прибегнуть к радикальному методу.