Кстати, о самолетах, точнее о полетах. Месяц назад я летал в Санрайз, так назвали город на бывшей территории США. Пролетая над континентами, я не мог оторваться от иллюминатора. Гибель человечества чудовищна, но нельзя отрицать того, что природа воспрянула. Я много переживал за экологию, брошенные города, атомные станции и нефтехранилища, только всегда забывал о том, что в мире правит баланс. Природа забрала все захваченные у нее территории, поглотила вымершие города, превратив их в покрытые зеленью мемориалы прошлой цивилизации. Там, где раньше правил бетон, теперь полностью царит первобытная красота лесов.
Упомянул Кира, думаю надо и о нем рассказать. Оказавшись прикованным к инвалидному креслу, он смирился со своей участью. Жить отшельником ему было не привыкать. Дабы искупить свою вину, он углубился в разработку новых технологий, а в этом деле ему не было равных. Он больше не боялся продвигать свои изобретения в массы и народ встречал их с энтузиазмом. Мы построили заводы, набрали огромный штат работников, туда, где не справлялась автоматика и обеспечили все оставшееся человечество продуктами питания, транспортом, энергией и прочими необходимыми вещами. Лесной умер три года назад. Он не хотел продлевать жизнь за счет медицины, сказал, что отжил свое. На смену ему пришла целая когорта новых ученых, воспитанных и обученных им лично. Расплатился ли он за «Пурпурный»? Конечно нет, никто не может взять и убить восемь миллиардов человек. Но смотря на то, какую жизнь он подарил мизерной части выживших, я часто думаю, что именно допурпурный социум виноват, в том, что они создали Кира именно таким. Ведь если бы он вырос совсем в другом обществе, способном принять его изобретения и адекватно их применить, то, возможно, он не пошел бы на тотальный геноцид, хоть это нисколько не снижает его вину в содеянном.
Что еще написать? Точно, Князев и Юлаев. Саша оправдал свою фамилию, из него вышел просто идеальный лидер. Именно не правитель, а лидер. Гуманный, рациональный, где надо жесткий. Он до сих пор руководит советом правления. У них с Викой родилось еще трое детей, сейчас уже воспитывают правнуков. Женька пошла в медицину, стала одним из лучших микрохирургов, вышла за муж, родила детей и до сих пор живет рядом с родителями. Да, Сашу с Викой она считает отцом с матерью, хоть и не забывает свою родную маму. Я постоянно навещаю чету Князевых, праздники проводим, собравшись всеми огромными семьями вместе с Юлаевыми. Тимур тоже нашел свою любовь и обскакал всех нас, воспитать семерых — это не шутки. У меня два сына и дочь, которую я назвал Дейзи. Жена — София, знает в честь кого это имя, и ничего не имеет против. Мы все потеряли близких и любимых в «Пурпурный рассвет» и глупо было к этому ревновать, отрицать или стараться забыть. Кстати, о Султане. Мы тогда долго спорили, кто заберет себе собаку. Все решила Женя, которая просто подошла как-то к псу, погладила его и спросила у нас, можно ли ей забрать его домой. Никто не устоял перед волей ребенка. Алабай прожил еще долго, десять лет. Похоронили волкодава рядом с его хозяином, прямо на том месте, куда они частенько приходил. До самых последних дней пес не забывал Воеводова и регулярно навещал его могилу.
Сахаров… Мы все постоянно вспоминаем Марка. Ведь если бы не он, то многих из нас просто не было бы в живых, а человечеству пришлось бы выживать без технологий Лесного. Весной двадцать первого, когда в Москве сошел снег, я, Князев и Тимур летали в бывшую столицу. Нашли место на кладбище, где были похоронены родные Сахарова и оставили половину его праха там. Я понимаю, что это символизм, и, возможно, после смерти ничего нет, но душу греет мысль, что Марк бы это оценил.
Подумать только, пятьдесят лет. Такой длинный, и одновременно короткий срок, который пролетел как ускоренная видеозапись. Многое я уже забыл, многое даже не запоминал, но те полгода после «Пурпурного» помню фактически поминутно. Тогда мы стали свидетелями краха цивилизации, но смогли ее возродить усилиями очень маленькой группы людей. После такого начинаешь понимать, то, что действия даже одного человека вполне могут повлиять на жизнь всего человечества. Что не надо бояться и считать себя мелким и ничего не значащим элементом. При поломке одной маленькой шестеренки можно остановиться весь механизм. Так же и с человечеством. Если каждый будет осознавать свою важность и ценность как индивид, то это будет влиять на весь вид в целом.