— Опять поздно лёг! — Заметила с укором мама, глядя на мою помятую рожу.
— Да нормально я лёг. — Отмахнулся я. — Прямо с пением птиц.
— Ты чё, офигел? Макс, да это же… — Мама ошарашенно на меня посмотрела.
— Я ж не виноват, что птицы поют в одиннадцать вечера! — Поспешил я отмазаться, ибо моя шутка оказалась воспринята не как шутка.
— Сегодня проконтролирую. Если зайду в двенадцать, и ты будешь в своей приставке, то пеняй на себя. — Пригрозилась мамка.
— Ты вот прям будильник специально ради этого поставишь? И папу даже не жалко будет разбудить? — Ухмыльнулся я.
— Не волнуйся! И без будильника встану! Ешь давай, а то опоздаешь! — Мама поставила передо мной тарелку с яичницей.
С делами я управился быстро и уже через пятнадцать минут вышел на улицу. Возле моего подъезда стоял бодрый Алексей. Увидев меня, он расхохотался:
— Макс, ну, ты мощно вчера залп дал! Смотри, все цветы обосраны! Аха-ха!
— Бля, завали дудку, долбоёб. Ещё не хватало, чтобы соседи услышали! — Я хлопнул Лёху по пузу и поспешил съебаться подальше от моего подъезда.
— Макс, у меня тут банка энергоса есть! Будешь? — Предложил друг.
— Ага, с удовольствием, только надену сразу четыре памперса для взрослых, чтобы в случае чего автобус не затопило моим дристанищем. — Ответил я.
Лёха стал угарать на всю улицу:
— Бля, пиздец, всю ночь сегодня вспоминал и ржал! Везёт же тебе, а! С энергосов вечно просираться. Это какое-то проклятье!
— Проклятье это то, что мне приходится каждую ночь доить обвисшие сиськи твоей мамы, а это предостережение моего организма, чтобы я не пил эту гадость.
— Пошёл нахуй! И что, ты не будешь пить?
— Буду! Но сидя на унитазе, в маске аквалангиста и башмаками, прикрученными к полу мощнейшими болтами, посаженными при этом на клей момент, чтобы при выбросе моей «маны», я не улетел к соседям наверх, смотреть, как у них дела.
Вот так с шутками про мои подливные дела, мы и ехали весь путь. Лёха вообще не хотел спать, не смотря на то, что за ночь поспал часа два, в лучшем случае. Я всерьёз начал беспокоиться за этого уебана, но тот отмахнулся, что когда действие утреннего энергоса отпустит, то доспит всё необходимое на парах. Ученик года, блять!
В универ мы пришлёпали даже раньше, чем обычно. Я пошёл проссаться, а когда вернулся, то обнаружил Лёху с вантузом в руке, храпящим возле подоконника (про вантуз я пошутил, но желание вернуться в сортир и реально дополнить эту картину, было невероятным).
— Сука, блять, ты тут пиструн что ли раз десять потеребонькал? Куда у тебя вся мана ушла, долбоёб? — Возмутился я.
Лёха что-то прошлёпал губёшками во сне, облизнулся и продолжил храпеть. Вот теперь его будить категорически нельзя, ибо ему сейчас снятся чебуреки. Тут только тащить его на своём горбу. Но, как понимаете, сдвинуть пацана с места у меня не получилось. Лёха реально заснул, отчего, отказывался идти мне навстречу и двигать своими культяпками. Я лупанул его пару раз по щекам, но в сознание друга это не привело. Тогда, помолившись Тору, Одину и Афродите, на всякий случай, я принялся щекотать жирную сардельку, чтобы хоть как-то привести в сознание.
— ААААфкухбхутхубубу! — От такого нежданчика у Алексея вылетели из носа все сопли, которые он копил в своём носу целую вечность, а изо рта потекли слюни. — Что? Где я?
— Теперь ты в армии, нахуй! Пиздуй чистить унитаз! Ты нахуя старшину соплями забрызгал?
— Бля… ты такой дебил… — Лёха был настолько грустным и уставшим, что мне даже жалко его стало. Как-то странно на него энергетики действуют. — Какая сейчас пара? — Спросил умирающим голосом друган.
— Теория вероятностей и математическая статистика.
— Блять… да нет… по счёту.
— Первая, лол.
— Пиздец… — Лёха протёр зенки. — Я думал, последняя. Ох… хочу спать.
— Ты еблан. Если будешь ночами не спать, то, сука, точно ебанёшься, начнёшь обмазываться йогуртом, бегать в музеи и дрочить на искусство. Как в песне поётся: Милфы древней Греции — залог моей эрекции! — Ответил я.
— Пошли покурим, ёпта… — Лёха проигнорировал мои слова и лениво поплёлся к выходу.
Он даже не поплёлся, а пополз, как ебучая улитка. С добрым утром, блять!
В общем, мы покурили, похлопали Лёху по пузу, похлопали Лёху по щекам, пошутили раз десять про еблю его мамы и, наконец, пошли на математическую статистику. Там мы уселись на камчатке, Лёша мило упал хлевальником в парту и сладко засопел, а я достал телефон, чтобы глянуть чего-нибудь интересного. В этот момент в аудиторию зашёл препод. Это был мужик в возрасте, похожий на пропитого алкаша, с недельной щетиной, седыми длинными растрёпанными волосами и с синяками под глазами. Костюм на нём был такой, что видал, походу, времена Октябрьской революции. Это был выцветший и, непонятно какого на данный момент цвета, пиджак в виде серого оттенка блевотины бобра, брюки, отличные по цвету от него, в виде чего-то коричневого по типу дристни бобра, и очень стрёмный малиновый, засаленный по краям галстук, аля месячные бобра.
— Приветствую всех. — Проговорил мужик и подошёл к доске.
Я так ахуел и выпал с его вида, что даже заинтересовался его дальнейшими действиями. Наверное, он сейчас на доске вычертит бутылку водки и скажет нам, что на опохмел не хватает рублей двести, и что тот, кто скинется, получит автомат по его предмету.
— С вами мы видимся впервые. — Начал препод. — У вас в этом семестре будет экзамен по моему предмету.
«И надеюсь, что экзамен у вас мы будем сдавать в универе, а не в вытрезвителе» — Подумал я.
— Для допуска к экзамену вам понадобится подготовить и сдать мне курсовую до тридцать первого декабря включительно. Курсовую вы будете делать в парах. У каждой пары своя тема. Сейчас поделим вас на пары и распределим темы. — Дядька, который даже не удосужился представиться, сел за стол и открыл журнал с нашими фамилиями и именами.
— А давайте мы сами поделимся на пары? — Я поднял руку и тут же спросил, параллельно толкая Лёху в бок, чтобы он меня поддержал.
Но жироплюй лишь что-то промычал во сне про говяжьи котлеты и продолжил сопеть.
— А давайте я сам решу? — Строго отозвался пропитый обсос.
Пришлось мне завалить хавло и принять неизбежную судьбу. Блять, как он нас поделит? С кем буду я? Если не с Алексеем, то это пиздец тотальный. Хотя, если с Алексеем, то тоже пиздец тотальный, честно говоря. Эта же хуйня ничего делать не будет и, по сути, я сделаю курсовую за нас двоих. Но это всё лучше, чем сделать курсовую за Артёма какого-нибудь или, боже упаси, Эдика.
— Аверкин с Мельниковой. — Проговорил препод. — Тема «Закон распределения функций случайного аргумента».
— УРА! — Выкрикнула Лерка. — Я с Эдиком!
Все слегонца стали хихикать.
— Молодая дама, у вас какие-то особенные чувства к Аверкину? Могу вас поменять! — Отозвался одеколоносос.
— У нас невероятные чувства друг к другу. Да, кабан вонючий? — Спросила ласково Лера.
— Конечно, рыжая дура. — Ответил Эдик.
Все рассмеялись.
— Ищем тишину! — Громко сказал препод.
«Кто тишину ищет, а ты опохмел с утреца…» — Промелькнуло у меня в голове.
— Вас поменять, уважаемые? — Спросил он у Эдика и Леры.
— Ни за что! — Отозвалась рыжулька.
— Тогда идём дальше… Апалькова с Заварушкиным… Тема «Моделирование случайных данных с заданным законом распределения оценки параметров выборки».
Честно скажу, мне настолько было похуй на данную преподом тему, что можно было ахуеть. Я сейчас сидел и одновременно радовался и грустил, даже не представляя, как всё будет. Я за Алёну буду делать курсовую? Или она тоже вложит свою лепту? Она, вроде, девка ответственная, но особо-то умом не блистала. То есть она не тупая, но я видел, как на экзамене она спрашивала у Эдика правильные ответы чаще, чем у гугла. Что же меня ждёт?