«Чего ты так обо мне беспокоишься?»
«Мне в деканате что говорить по поводу твоего отсутствия⁈ Сдавать я тебя не хочу, но отмазывать тоже постоянно не могу. У тебя долги по всем экзаменам, а ты ещё и на учебе не появляешься!»
Держа перед собой телефон с открытым телеграмом, я решил, что не хочу подставлять девку, и тяжело вздохнув, написал:
«Ладно, я приду…»
«Умничка)» — Ответила мне новая староста.
Я добрёл до остановки, сел на автобус и поехал в универ, думая лишь о том, как не сдохнуть в пути.
На вторую пару я опоздал. Зашёл, поздоровался, схлопотав смешки от моей группы, а затем сел за пустую парту, которая была также одинока, как и я. Сейчас я не хотел ни с кем общаться, даже с Лёхой. Препода я, конечно же, не слушал. Сидел и вспоминал все те моменты, когда мы были вместе с Алёной. Вспоминал тот прекрасный закат, вспоминал, как она нервничала, когда пропала её сестра, вспоминал, как кончил во время недрочабря только от её прикосновения. Я даже вспомнил то злополучное четырнадцатое февраля, когда она хотела мне подарить валентинку, а ебаная жирная Надя всё испортила. В общем, я сделал всё возможное, чтобы убить и без того моё хреновое настроение в ноль и пожелать стать Куртом Кобейном после 27.
— Макс, ты какой-то задумчивый! Думаешь, какие стринги купить для новой фотосессии? — Спросил Эдик после пары, когда я стоял возле окна и грустил.
— Да не… возьму Лёхины семейники со спанч-бобом, так больше лайков заработаю. — Ответил я, но без каких-либо эмоций на лице.
— Не лезь к Максу, мудила! Ты же знаешь, что они с Алёной расстались. — На помощь пришла Лера, которая тут же ебанула подзатыльник громиле. — Макс, ты как? Ты прямо вообще неважно выглядишь.
— Пройдёт. — Отмахнулся я и заметил за Лерой и Эдиком тушу Алексея, которая, словно, боялась ко мне подходить.
— Любовь… она такая… Бывает, теряешь от неё голову… И становишься кошко-мальчиком… — Захихикал Эдик, за что схлопотал снова по башке.
«Эх, Эдик, надеюсь, что наступит время, когда я смогу полноценно, вместе с тобой душевно ржать над этим…» — Подумал я, но ничего не сказал.
— Макс, не кисни. Учёба — самый лучший повод отвлечься. Погрузись в неё с головой. Кстати, Валерий Павлович интересовался тобой. Сказал, что ждёт, когда ты придёшь к нему на пересдачу.
— Хорошо, только ящик боярки куплю. — Кивнул я снова без единой эмоции, но Эдик заржал.
Лера и громила оставили меня, и тогда моему взору открылся пончик, который стоял напротив меня, сопел и не решался подойти.
— Да не укушу я тебя. Пошли уже на социологию, туша… — Тяжело вздохнул я.
На этой паре я сел с Алексеем, но ничего не говорил. И Лёшка ничего не говорил. При этом он даже не спал и более того, писал лекции! Мне же было на это дело похую. Я ещё раз вспомнил все лучшие моменты, проведённые с Алёной, включая тот раз, когда она впаривала всем карты банка «Пикник», и снова улетел в жутчайший депрессос.
— Макс, что, всё настолько плохо? — Подал голос Лёха, когда кончилась последняя пара, и мы топали вниз.
— Знаешь, бабочки в животе бывают от любви? — Спросил я.
— Да, слышал.
— Ну, вот. У меня они превратились в огромных шершней.
Домой мы с Алексеем ехали тоже молча. Каждый думал о своём.
* * *
31 Января
Сегодня мне не надо было идти на пары. По крайне мере, я так сказал маме. В рот я ебал в субботу сидеть на трёх бесполезных лекциях, которые всё равно не буду слушать. Лучше лежать на кровати, смотреть в потолок и слушать тишину и рыдания своей души.
Мама зашла ко мне в комнату, когда начало светать. Спросила, как я, потом предложила сходить к психологу, аргументировав этот тем, что ему я смогу рассказать то, что не могу рассказать ей с папой. Какой же это был парадокс. Типа я смогу рассказать левому незнакомому человеку о своих чувствах гораздо легче, чем своим родителям? Пришлось успокоить маму, сказать, что просто немного хреново на душе, и что это пройдёт.
Потом я предпринял попытку послушать новый альбом группы «Деревья трахают людей», но на песне «Алёна тебе не даст», меня чёта намотало, как на токарный станок, и всё внутри превратилось в ещё больший фарш, чем было.
В итоге, я включил подборку какого музыкального депрессняка, лежал и водил пальцем по подушке, представляя, что это сноубордист, и что он пытается уехать от лавины.
Когда стемнело, то в мою комнату заглянула мама и сообщила, что ко мне пришла гости.
— Если это Лёха, прогони его… Не хочу я сейчас с ним говорить.
— Твоих друзей я не прогоню! — Отрезала мама и вышла из комнаты.
— Друзеееей? — Простонал я. Кого там, блять, принесло? Тех мужиков бородатых с Есенией и Мирой, нахуй⁈
Свет, резко озаривший мою комнату из-за щелчка выключателя так уебал по моим глазам, что я сразу и не понял, что передо мной стоит Юля. Позади неё копошились близнецы и Алексей.
— Привет, как ты? Извини, я не знала, насколько это масштабная трагедия. Эти придурки даже не удосужились мне толком рассказать! — Жрица тут же крепко обняла меня, а затем присела на кровать рядом.
— Да вы чего? Я же не смертельно больной! Так, немного депрессняк поймал… — Начал отмахиваться я.
— Макс. Хватит тут делать вид, что ты сам справишься. Мы пришли тебя поддержать, потому что мы твои друзья. — Юля положила свою руку на мою, и я удивился тому, как меня торкнуло, словно, током.
— Ну а нахрена вам надо видеть моё раскисшее ебало?
— Макс, всем иногда бывает хреново. — Проговорил Герарт. — Блин, я даже не мог подумать, что Алёна окажется такой упёртой… Мы с Лией так болели за тебя.
— Лие, кстати, большое спасибо. Она реально сделала всё, что было в её силах. Но… не судьба…
— Сказал бы мне. Я бы поговорила с твоей дурой-Алёной. — Проговорила Юля.
— О, да! Пиздец, наверное, был бы разговорчик. Какая-то девка звонит и просит простить Максима, который полный мудак. Я бы хотел бы это слышать!
— Ты меня недооцениваешь. Я могу в дипломатию. — Юля погладила меня по спине. — Макс, ты мог просто позвать меня, если не хотел рассказывать о своих переживаниях Лёше. Я бы выслушала.
— Юль, да нахуй мне надо сопли лить кому-то на плечо? Я сам справлюсь. — Отмахнулся я.
— Ох, эти мужики… Сперва говорят, что сами справятся, а потом строят целый район из панельных домов! Макс, не уходи в себя. Лучше выговориться. Тебе сразу станет легче.
— Да, честно говоря, кажется, что уже легче не станет… — Я взглянул на близнецов. — Эй, психологи ебаные. Что посоветуете?
— Можем устроить сеанс. — Проговорил Карл. — С применением бутылки водки.
— Вот алкоголь ему в такой ситуации только не надо предлагать, ладно? — Рявкнула на близнецов Юля. — Макс, тебе обязательно станет лучше. И очень скоро. Я тебе говорю, как врач. Знаешь… я даже скучаю по твоим шуткам про мою маленькую грудь.
— Не вижу смысла их шутить. — Проговорил я.
— Почему? — Удивилась Юля.
— Потому что не вижу твою грудь.
С этой шутки похихикали все.
— Макс, в общем, мы тут решили немного тебя приободрить. Нет, мы не резиновую женщину тебе пригнали с лицом Алёны, не смотри так на нас! — Отмахнулся Карл. — Вот. Это тебе. — Заступник протянул мне открытку, на которой было написано «Улыбни улыбальник»
— Ага, а внутри, надеюсь, список продуктов, которые Лёха съел вчера на ужин? Хотя нет, навряд ли, тут открытки бы не хватило…
— Ну, хоть шутишь, уже хорошо! — Улыбнулся пузан.
— Открывай давай! — Попросила Юля.
И я открыл.
— Пусть этот небольшой подарок от твоих друзей греет твою душу в лучшие и худшие моменты твоей жизни. — Прочитал я. — Дальше был код, судя по всему, для Империи Хаоса.
— Рарка, наверное, да? — Догадался я.
— Эпик. — Проговорил Герарт.
— Вы серьёзно? Они же бешеных денег стоят! — Удивился я.
— Лёхе с дейли гифтов выпала рарка и это оказался ещё один щит. Жаль, что ты не видел, как он бомбил. — Хихикнул Карл.