Они догнали общую группу и запричитали свои молитвы, знаемые наизусть с детства.
А в это время мир действительно делал другим. Сперва пропал вкус у воды, потом воздух потерял плотность и гигантская усталость осенила это иллюзорный мир лжи, пошлости и смрада. Гибли братья от обезвоживания, солнце пекло с каждым часом всё жарче. Больнее всех ударило по католическим магазинам и лавкам: только жалкая горстка последователей святого Игнатия Лойолы продовпли мясо, сухари и виски. Ни один самолёт больше не совершал полётов, все курорты были закрыты. Пыль стала кирпичного цвета, она забивала трахею, ноздри распухли, ноги стали слоновьи.
-Брат Том, неужели мир заканчивается?
-Брат Ли, мир начинает своё новое существование. Мы можем стать первыми в новом мире, кто знает как жить. Без женщин и пороков. Все пороки от женщин. Наконец-то мир изменится.
-Брат, от женщины идёт смерть...
-Это так, брат...
Ниагарский реквием
Природа женщины схожа с матерью природой - чистотой, глубиной, выживаемостью. Природа всегда права, она не знает усталости. Природа начинает и выигрывает, как белые фигуры в шахматах. Она вынослива как кенгуру, и да простят меня пуритане, проститутка. У природы пять степеней свежей новизны: лето, зима, весна и осень и всё вместе взятое. На Ниагарский водопад Сиси и Клайд пришли под душком наркотиков. Им по девятнадцать, оба блондины, сырые морды тунеядцев. Когда-то сотрудничали с Армией Спасения, надломили нервные системы и скатились на самое дно.
-Где подкрепимся? - спрашивает Сиси и обводит тонкие губы яркой помадой с запахом жасмина.