— Что ты хочешь услышать? Как предотвратить конец света? Я не знаю. Что происходит с Пятым? Он всегда был таким, вам ли не знать.
— Откуда столько шрамов, сестренка?
— Любопытство — страшный порок, Клаус, — улыбнувшись в ответ, Четвертый поднял бутылку вверх. — С чего бы начать?
Удобней сев, Пятый начала свой рассказ, стараясь не вспоминать первую встречу, слишком она была неправильной, кровавой и страшной. Пятый делилась всем, замечая, как подтягивается все оставшееся семейство кроме Пятого, так вовремя пропавшего из виду.
— Пятый никогда не хотел убивать, он не любил это дело. Каждая капля крови на его руках ради семьи, чтобы вернуться и спасти тех, кого потерял в столь юном возрасте. Куратор сделала из него превосходную машину убийств. Затем в Комиссии объявилась я. Первое время Куратор делала все, чтобы не дать нам вступить в малейший контакт, вы и сами видели, как мы грыземся. Но тогда масштабы ужасали даже ее.
— Похоже на любовные игрища, — подметив, Клаус протянул бутылку Ване, склоняясь головой на колени к Диего.
— Ты не один так думал, хоть этого и не было, мы с Пятым боролись за первенство очень долго. Пока в голову этой стерве не пришла идея о создании дуэта двух лучших киллеров. Нет, хватило же мозгов поставить в команду людей, мечтающих перегрызть друг другу глотки с первых секунд знакомства.
— Тогда как вы сработались? Наш Пятый, он.
— Эгоцентричная мразь, думающая только о себе? Тут ты прав, Лютер. С этой его черты начался наш дуэт. Подставляли, мешали выполнению заданий, устраивали саботаж, убирали магазин из пистолетов. В общем делали все, чтобы нагадить.
— Повторюсь: похоже на любовные игрища.
— Клаус, ты можешь молча притворяться трупом? — Стукнув брата кулаком, Диего тяжело вздохнул. — Но на чем-то ведь вы сошлись.
— Да, на одном задании пришлось впервые спасти его прекрасный тощий зад, он, зауважал что ли или как это называется у Пятого. Но с тех пор все на работе проходило гладко. Тонны работы, разные времена, новые люди. Рано или поздно даже такой, как Пятый бы рос во всех аспектах. Характер оставался при нем, это увы, но что-то изменилось. И именно это привлекло внимание Куратора к нашей паре.
— Вы что, влюбились?
— Эллисон? О чем ты? — Тихо смеясь, Пятый слегка почесывала шею, смотря на чужих братьев и сестер. — В его сердце был шикарный манекен, спасший его от одиночества. Да и не знали мы, что это. Для убийств нужно отключать такие эмоции, жертвуя ими во благо.
— Какое благо? Пролитая кровь?
— Спасение семьи, господи, Лютер, пойми уже, — вскипев, Пятый прикрыла ладонью глаза. — Любой из вас на его месте поступил бы так же. Пудря начальству мозги, Пятый пытался найти любую лазейку, чтобы сбежать к вам, понимаешь?
— Он мог просто не убивать.
— Или он или его. Я, сколько бы не угрожала Пятому — не смогла б убить. В отличи от многих псов Комиссии, этот человек оставался верен своей цели и мечте, не сходя с нее. Да черт возьми, — стукнув кулаком по железу, Пятый тихо простонала. — Воспоминания человека невозможно стереть, лишь блокировать. Скоро он узнает, кто был таким милым, что оставил кучу шрамов на его теле и тогда готовьтесь, конец света точно настанет.
— Думаешь, это причина?
— Я не знаю, Диего, не знаю. Тебе было бы приятно узнать, что твой личный палач в паре метров?
— Зачем ты пытала его?
— Ваня, — тепло улыбнувшись, Пятый коротко взглянула на девушку. — Прости, мне все еще не привычно видеть вместо брата милую сестру.
— Агата, зачем?
Дернувшись от произнесенного имени, Пятый перевела взгляд на Диего, чьи руки сжимали ножи.
— По приказу Куратора номер три тысячи сто сорок пятом о нарушении протокола одним из сотрудников.
— Ничего не понял.
— Он не устранил цель или тогда мне так внушили, что он не устранил цель. Помню лишь то, что тогда занималась после длительной реабилитации, когда Пятый напал. Куратор, будто ждала его и, оказавшись позади оглушила, запирая в любимой камере с игрушками.
— Поддерживаю высказывание Лютера, ничего не понял, но интересно. Ты была палачом, сестренка?
— Клаус, когда Диего увидит, как сильно слюна капает на его штаны — тебе не жить.
Подмигнув, Пятый широко улыбнулась, когда тяжелая рука Второго скинула с себя голову Четвертого, ударившегося о землю в момент. Семья тихо прыснула, слегка расслабляясь от представленной картины.
— Тогда я не помнила Пятого, забыла о том, что мы через многое прошли, зато он все знал, пока железные тиски сжимались вокруг его шеи. Помню, как яркая кровь медленно стекала по шее, пачкая одежду и пол, впитавший в себя куда большее. Куратор с наслаждением любовалась изменениям на лице Пятого, пока тот стойко терпел все, что приходило мне в голову.
— Теперь я тебя боюсь, сестренка.
— Сама себя боюсь, Клаус, до сих пор. Куратор, с помощью какого-то там яда, опыты которого ставились на мне — подавила большую часть эмоций и воспоминаний Пятого.
— И? Вы встречались после этого?
Повернувшись к Лютеру и кивнув, Пятый ощутила теплое прикосновение на макушке. Эллисон, присев рядом, легка обняла Пятого, прижимая к себе.
— Первое октября… Тысяча девятьсот восемьдесят девятый год. День, когда произошло что-то, вернувшее нас в это время. Родной город для нас с Пятым, алкоголь и недосказанность, тогда я уже вспомнила, кто сидит передо мной. А Пятый не помнил, много лет как не помнил. Так, знал лишь то, что говорили псы в Комиссии.
— Детка, ты ведь ощущала что-то к этому мелкому засранцу?
— Эллисон-Эллисон, — уткнувшись в чужое плечо, Пятый расслабилась, пожимая плечами, но широко улыбаясь. — Я не знаю, правда не знаю, больше двадцати лет нашего знакомства то стирались, то бурей возвращались в эту голову. Тонна эмоций, обид, злости, сожаления и сопереживания. Сейчас и не важно, что вообще когда-либо было, потому что Пятый не должен помнить, просто право не имеет вспоминать все то дерьмо, что вылилось на него.
— Почему?
— Потому что из-за меня он остался на службе у Куратора на долгих десять лет.
В то же время недалеко от Академии Амбрелла.
Пятый молча стоял возле места нападения, пряча в руках карманы и дожидаясь чего-то. Теплый ветер приятно остужал горящие щеки, пока время не остановилось, а красная туфля не привлекла к себе внимание.
— Я скучала по тебе, Пять.
— Это не очень взаимно, если учесть все наши встречи. Ну, выкладывай. Ты не могла просто так прислать этих бесполезных собак за нами.
— Пытаешься выпрыгнуть из своих шортиков раньше времени?
Нахмурившись, Пятый вытащил пистолет, направляя его на Куратора. Женщина улыбнулась, ставя портфель и поднимая руки вверх.
— Я предлагаю тебе вернуться в Комиссию.
— Я не хочу убивать, никогда не хотел.
— Поэтому предлагаю тебе куда лучший вариант работы: полный социальный пакет, медицинская страховка и пенсия, всего лишь за работу в менеджменте.
— А моя семья?
— А что с ней?
— Апокалипсис, если ты забыла.
— Ох, брось, ты правда думаешь, что в силах остановить то, что должно произойти? Пятый, ты начинаешь разочаровывать.