— Что ж, — отпустив чужие руки, Пятый, все еще сидящий на напарнике ухмыльнулся, — а ты не такая бесполезная.
— В твоих глаза вселенская скорбь, прямо-таки как в романах.
Нахмурившись, Пятый впервые заглянул в зеленые глаза, видя в них отражение собственных. Сев рядом, юноша, выдохнув, перевел взгляд на серое небо, пару минут назад бывшее голубым и чистым.
— Почему в первый же день по возвращению мне попался именно ты, а теперь еще и обязательным порядком совместная работа.
— Не тебе жаловаться, дурочка, — зевнув, Пятый поднялся, пряча руки в карманы. — Цель сама себя не устранит, а пока ты тут ноешь и много говоришь — я пойду и прикончу его. Можешь спокойно греть свою задницу. Все равно я ошибся, когда сказал, что от тебя будет польза. Никакой.
Пятый исчез, оставляя за собой кофейный шлейф. Этот сукин сын даже уходит, поставив невидимую точку этим вот ароматом терпкости. Простонав, Пятый, крепко сжав короткие темные волосы пошла следом, проклиная Куратора и ее глупое задание.
— Тоже мне, защищать этого идиота, поумнее ничего не могла придумать? От кого его защищать? А? Может, это людей надо от него…
Девушка не успела договорить, добираясь до небольшого лагеря, откуда, в ее сторону, летел Пятый. Отодвинувшись в сторону, девушка с улыбкой смотрела, как сильно юноша ударился о дерево, выбившее из его легких воздух.
— Все еще не нужна помощь?
— В жопу себе засунь свое благородство, — махнув головой, Пятый только шире улыбнулся, удобнее хватая какой-то штык нож, по видимому, благополучно стащенный у одного из солдат.
Сев на землю по-турецки, Пятый оперлась подбородком о руку, ей хотелось глянуть, насколько слухи, ходящие по всей Комиссии об этом засранце правдивы. Уж лучше б это все было вранье.
С легкостью отбиваясь от двух солдат, Пятый, оказываясь за их спинами, хватался за чужую руку с оружием, выстреливая в соперника и тут же скрываясь. Его тонкие руки били сильно, нокаутируя оставшегося солдата. С одежды и рук капала кровь, широкая улыбка пугала бы любого, но ямочки, образующиеся из-за нее лишь, привлекали к себе внимание.
Образ милого мальчика в скупе со смазливым личиком делали свое дело, Пятый видела, уже с нескрываемым любопытством следуя за напарником, как тот, войдя в палатку улыбнулся. Опешившие солдаты не понимали, что может делать ребенок в этой местности. Ребенок — ничего, это исчадье ада — все, что только захочет.
Капли крови попадали на лицо Пятого, вынуждая ее пачкать темный пиджак, оттирая неприятные капли с губ или носа. Солдаты отбивались, стреляя или ударяя в то место, где только-только стоял Пятый, издевательски махая им рукой. С любопытством войдя в палатку, Пятый не заметила, как в ее сторону направили автомат и, раздавшийся выстрел достиг своей цели. Правда не первоначальной.
Бабочка, перерезавшая чужую глотку, окропилась кровью, пули попали в того, кто шел с другой стороны. Кивнув напарнику, Пятый кинула в его сторону бабочку, уклоняясь от удара в голову, почти садясь на шпагат в неудобных брюках.
Ловко поймав нож, Пятый вовремя отбил удар в живот, меняя его траекторию левой рукой, отчего тело пошатнулось вбок, позволяя солдату позади ударить Пятого по голове.
— Левая медленнее, — констатируя факт, лежа на перепачканной земле, Пятый, опираясь на руки, подпрыгнул, поднимаясь на ноги. — И вообще, тебя, длинный язык, попросили ждать снаружи. Здесь общаются взрослые дяди.
— Умеешь же ты говорить спасибо за спасение.
— Умеешь же ты ловить удары лицом.
Ухмыльнувшись, Пятый с интересом наблюдал, как заговорившаяся напарница пропустила удар в лицо, оказываясь почти у ног Пятого.
— Я не против, чтоб ты извинилась таким способом, но тут люди.
— Завязывай, — улыбнувшись, девушка погрузила новый нож в ногу напарника, вынуждая того шипя отскочить куда-то в сторону, падая из-за трупа, попавшегося под ногами.
— Ненормальная?
Показав средний палец, Пятый, оказавшись позади напарника, добила последнего солдата, проливая кровь того на лицо Пятого. Широко улыбнувшись и, махнув рукой, Пятый вышла из шатра, спиной ощущая испепеляющий взгляд, направленный на нее. Пятый шел позади, постоянно стреляя в спину, но промахиваясь из-за крови, то и дело попадающей в глаза.
Водопад был как нельзя кстати. Войдя в воду одетым, Пятый тихо простонал, оттирая слегка запекшуюся кровь на руках и лице, стойко игнорируя больную ногу.
— Не понимаю, чего ты так злишься на мелкую пакость.
— Поняла если б мозгов хватило, — оттерев глаза, Пятый прошел дальше, ежась от прохлады и погружаясь в воду, полностью смывая с себя чужую кровь. Напарница выглядела не лучше. — Эй, длинный язык, если уж теперь мы дуэт, будь паинькой, зайти в воду и помойся. Тошно смотреть.
— Обойдусь, — отмахнувшись, Пятый, присев возле берега, поджала ноги к груди. — Мне уже бояться праведного гнева, о котором чуть ли не легенды ходят?
— И сколько ж времени мне теперь эту болтовню?
— Зная Куратора и ее пристрастие к усложнению жизней другом, то.
Пятый не успела договорить. Утянув напарницу под воду, Пятый довольно вынырнул, уходя на берег и, скинув с себя одежду присел, подставляя лицо редким солнечным лучам. Повисшая тишина первое время приносила удовольствие, затем дошло произошедшее. Ни напарницы, ни ее, уже надоевшей физиономии, даже кругов над водой нет.
— Вот черт, — выругавшись, Пятый нырнул, стараясь взглядом найти Пятого, скорее всего, просто решившую пошутить.
Тело медленно опускалось ниже, воздух исчез из ее легких за считанные секунды, рукам попросту не за что было цепляться, сил на пролом пространства не хватило. Ухмыльнувшись и теряя сознание, Пятый мысленно попрощалась с потерянной семьей, обещая скоро присоединиться к классной попойке, которую устроит Клаус.
Жжение в легких от поступающего кислорода напомнил дни, проведенные в барокамере. Организм и тело вспоминали, как правильно потреблять для себя воздух, ловя его цепко, но медленно, не позволяя произойди его резкому переизбытку.
Резко осев и закашлявшись, Пятый повернулась на бок, выплевывая всю скопившуюся в легких воду. Попойка отменяется, Клаус, это место не хочет отпускать.
— Ну что за бесполезный кусок непойми чего, — тяжело выдохнув, Пятый упал на землю, ложась в позу звездочки и, косясь на напарницу, молча разглядывал ее. Мокрая одежда тяжелым комом упала на землю, стало холодно, но Пятый, не обращая не это внимание, все еще тяжело дышала, изредка затихая.
— Я убью тебя.
— Это угроза? Очень мило слышать ее от той, кто даже плавать не умеет.
— Я просто приду к тебе ночью и перережу глотку. Буду стоять и смотреть, как ты, пытаясь схватиться за жизнь будешь истекать кровью, фонтаном стекающей по твоему телу.
— Какие мы грозные, аж страшно стало, — замолчав и хмыкнув, Пятый прикрыл глаза. — А, нет, показалось.
Они молча шли сквозь разрушенные палатки военных, стараясь не наступать не на тела, ни в лужи крови. Гражданская война охватила собой Лаос за считанные дни, вовлекая все больше и больше сторон со всего света. Напарники, вот уже третий день кидали друг на друга молчаливые взгляды, когда где-то неподалеку проходили военные или приземлялся снаряд. Главный штаб располагался на вершине горы, куда дойти было тяжелее, чем до Комиссии, здание которой полностью напичкано взрывчатками и небольшими ловушками. Весь периметр просто усыпан чуть ли не животными капканами. Даже Пятый, повидавший многое, был удивлен, хоть и не подавал виду.