Я никогда не видела Айдена таким — его лицо было лишено малейших эмоций, но его глаза сияли завихрениями серого и серебра. Напряжение исходило из каждой стиснутой конечности. После того, как он стал свидетелем того через что прошла я, он знал, что ничего хорошего не произойдет.
И мне хотелось это остановить ещё до того, как начнется — уберечь его от боли, полученной от жестоких, губительных слов, которые словно скальпелем вскроют старые раны. Но когда я шагнула вперед, он внезапно ожил.
“— Не надо”, — сказал он, его голос был низким. — Я хочу услышать это.
Я уставилась на него, будто он был сумасшедшим.
— Конечно, он хочет, — заговорил отец Айдена. — Мой сын не трус. Глупец, но не трус.
Я резко повернулась на звук его голоса. Я не могла поверить в то, как сильно он был похож на голос Айдена.
Улыбка его матери казалось достаточно теплой.
— Сынок мой, ты не хочешь делать этого. Ответов, которые ты ищешь, нет там, куда ты желаешь ступить.
— Я должен, — холодно ответил Айден.
Отец вздернул подбородок вверх.
— Нет. Что ты и должен сделать — правильный поступок — так это развернуться и покинуть это место, — когда Айден не ответил, его отец сместился ближе, и его голос был неумолимый, безжалостный. — Ты должен совершать правильные поступки, Айден. Мы воспитывали тебя, чтобы ты всегда поступал правильно.
Айден натянуто кивнул.
— Вы вырастили, и именно поэтому я должен сделать это.
Мужчина прищурил глаза, и я поняла, что стала свидетелем некоторой эпической семейной драмы.
— Правильным поступком было бы занять свое место в Совете, к которому тебя и готовили.
Ох, нет...
На челюсти Айдена проступил мускул.
— Ты считаешь, что ты можешь достигнуть всего как Страж? — задал вопрос его отец, и я задалась вопросом, были ли он таким в реальной жизни. Холодным. Дисциплинированным. Не от него ли Айден получил свой почти неукоснительный контроль? Но Айден никогда не распространялся по данному поводу.
Его отец не закончил.
— Ты гробишь свою жизнь, и ради чего? Чувства мести? Справедливости? Ты увиливаешь от своих обязанностей, тогда как наше семейное место остается пустовать?
— Ты не понимаешь, — сказал Айден. — И... ничего из этого прямо сейчас не имеет значения.
Изменение, произошедшее с его матерью, было поистине поразительным. Исчезли теплота и элегантность.
— Ты позоришь нас, Айден. Ты позоришь нас.
Я моргнула.
— Секундочку -
— У тебя нет никакого контроля, — отвращение сочилось в голосе его отца. — Мы учили тебя никогда не обманывать тех, кто находится под твоей ответственностью. Посмотри, что ты сотворил.
Его мать клокотала языком.
— Ты рискуешь ею, зная, что она может пострадать из-за недостатка твоего контроля. Как ты можешь быть таким беспечным? Как ты можешь делать такое с кем-то, кого по твоим утверждениям ты любишь?
Мой рот открылся.
— О, сейчас это не…
— Ты не можешь защитить её, — его отец жестом указал на меня. — Ты не смог защитить нас. Ты потерпел неудачу. Ты просто еще пока этого не понял, но ты просто продолжишь с трудом продвигаться вперед пока больше не сможешь идти.
Его мама кивнула.
— Я удивлена, что Дикон зашел так далеко. Но опять же, посмотри на моего мальчика — алкаш и наркоман, все до восемнадцати. Я так горда.
Я бросилась к Айдену и умоляла:
— Тебе не надо слушать все это! Ты можешь прекратить это.
Она холодно улыбнулась, продолжая так, словно я вообще не говорила.
— А она — посмотри на то, что ты сделал с ней. Посадил её на Эликсир, лишил её воли. В тебе нет никакого мужского достоинства.
— Ты — сука, — выпалила я, приготовившись метнуть свой клинок в неё, прямо как ниндзя.
— Уходи сейчас же, — сказал его отец. — Покинь это место. Иначе её кровь будет на твоих руках.
Никогда еще в своей жизни я так сильно, чем сейчас не хотела изгнать некоторых призраков. Ярость гудела подобно яду во всем моем теле.
— Айден, не слушай их. Они ненастоящие. Все что они говорят полная чушь. Ты -
— Всё что они говорят, правда, — Айден тяжело сглотнул, уделив мне мимолетный взгляд. — Но не они говорят об этом.
Сначала я не поняла этого, так как я сильно сомневалась, что они были такими огромными мразями при жизни, но затем до меня дошло.
— То, что сказала моя мама... это мы, — я медленно повернулась к нему. — Что они говорят? Это то, о чем ты на самом деле думаешь?
Когда Айден ничего не ответил, я подумала, что была больше напугана этим, чем всем остальным, что случалось до сих пор. Он считал, что все те страшные, ужасающие вещи были внутри него? И как долго он вынашивал их внутри себя? Годами?
— А твой брат? — спросил его отец, покачивая головой, когда беспокойство сдавило его лицо.
Я собиралась выпотрошить обоих его родителей.
— Прямо сейчас он беззащитен, — добавила мать. — Ты должен быть там, а не здесь, гоняясь с бессмысленным поручением. Он погибнет тоже, как и мы, и это будет…
— Достаточно, — прорычал Айден, бросившись вперед.
Я не заметила и не ощутила, как он взял серповидный кинжал из моих пальцев, но он как-то сделал это. Лезвие искрило сквозь темное небо.
— Ты пожалеешь, — сказал его мать, за секунду до того, как кинжал прошел сквозь обе формы его родителей.
Как и моя мама, они распались на оставляющие разреженные тонкие пучки света и дыма и затем исчезли, разлетевшись в окружающем их воздухе. И как было и с моей матерью, их слова задержались.
Айден стоял спиной ко мне. Молчаливо, он нажал на деблокировку серповидного кинжала и с мягким, засасывающим звуком он исчез в ножнах рукоятки. Теперь не было никакой опасности. Мы прошли три уровня охраны — стражи, церберы и духи.
Но я не могла контролировать своё колотящееся сердце.
— Айден...?
Его плечи были напряжены, и он повернул голову в сторону. Его профиль был свирепым, линия его челюсти жесткой.
— Я думал обо всем этом очень долго. Стать Стражем было для меня правильным поступком, тем чего я хотел и в чем нуждался, но действительно ли это было правильным решением?
Я не знала, как ответить на это.
— Но ты не уклоняешься от своих обязанностей или типа того. Ты все еще совершаешь нечто настолько важное, Айден, и однажды, если ты захочешь занять свое место ... ты сделаешь это, — произносимые слова причиняли больше боли, чем должны были, и по исключительно эгоистичному мотиву. Если Айден займет свое место, у "быть вместе" для нас не будет никакого шанса. Никакого будущего с домом, собакой и котом.
Но я не остановлю Айдена, ели он почувствует, что должен занять свое место. И его родители или внутренний голос может быть прав в некотором роде. С местом в Совете он сможет сделать больше касательно изменения положения дел, но ...
Проклятье, ничего не будет иметь значения, если Сет преуспеет.
— Я могу, — сказал он практически самому себе, и я содрогнулась. — Мой брат...
— Не наркоман, — я призадумалась. — Ладно. Он был немного алкоголиком и немного покуривал травку, но он не наркоман. Сет — наркоман. Демон — наркоман. Дикон находится в коттедже, занимаясь приготовлениям маринованных стеков.
Это заставило слабую полуулыбку появиться на его лице.
— Он в безопасности.
— Да.
Он посмотрел прямо на меня и небрежно выдохнул.
— Я на самом деле не считаю, что позволю тебе погибнуть.
— Такое облегчение слышать это.
Айден прикрыл глаза ненадолго. Когда они снова открылись, их цвет был нежно-серого оттенка.
— Я должен сказать, что это было отчасти приятно заткнуть эти проклятые голоса, даже если всего лишь и на мгновение.
Шагнув вперед, я положила руку на его ладонь и сжала её.
— Ты в порядке?
— Да, — он наклонил голову, прикоснулся губами к моему лбу. — Позволь мне взять сумку, и затем мы вместе войдем в церковь. Хорошо?
Я кивнула, ожидая снаружи здания. Айден вернулся с сумкой и преклонил колени. Запустив руку в сумку, он вытащил оттуда темную бесформенную вещь и протянул её мне. Как только я взяла её, он вытащил ещё одну.