Глава 10. Загадка для самых умных
Пруд завораживал спокойствием и умиротворенностью. Высокие деревья отбрасывали густую тень, в ветвях пели птички, а воде дружелюбно квакали лягушки. Алекс заглянул под каждый камень, осмотрел каждый куст на наличие скрытой угрозы и только потом выдохнул.
— И как мне искать кольцо?
— Не знаю, — я пожала плечами и зашагала к воде. — Я пока искупаюсь.
— А вдруг там опасно? — пискнул Алекс и добавил насмешливо. — Хотя я не против, если тебя сожрут лягушки-демоноеды.
— Таких не бывает.
Я передернулась, когда шагнула в холодную воду.
— Откуда тебе знать, какие лягушки бывают, а какие нет? — Алекс начал раздражать меня своим бурчанием. — Ты у нас лягушковед?
Я набрала воздуха в легкие и нырнула под воду, не желая слушать нытье плута. Мне хотелось рассказать ему, что я филолог и похвастаться красным дипломом магистра, но вряд ли он оценит мои достижения. Для него я демон, сумасбродный суккуб.
— Холодно! — с визгом вынырнула я и начала оттирать с груди и плеч грязь.
Пруд пошел подозрительными волнами, и из воды вылезло уродливое чешуйчатое существо с длинным мясистым хвостом. Алекс опять прикинулся кустом, и я осталась один на один с монстром, который уселся на камень, закинул ногу на ногу и лизнул длинными прозрачным языком свои выпученный глаз. Солнечный зайчик скользнул по его бедру, и чешуя вспыхнула радужными переливами.
— Продолжай, — человеко-тритон махнул когтистой и перепончатой рукой. — Только помедленнее, — Хочу насладиться твоей красотой сполна.
Я замерзла, дрожь сотрясала мое тело, но я послушно продолжила смывать грязь и куриное дерьмо с кожи, отвлекая чудовище от подкрадывающегося к нему куста.
— Скажи слуге, чтобы он бросил свою затею, — тритон растопырил плавники на голове. — Я его пыхтение за километр услышу.
— Я не слуга! — куст вытянулся в разозленного парнишку. — Это она моя слуга!
— Я тут решаю, кто чей слуга, — тритон повернул голову к гостю и не мигая уставился на него. — Смерд.
На кончике чешуйчатого хвоста что-то блеснуло. Я охнула — это кольцо! Вариант подплыть к камню и стянуть обручалку я сразу отмела. Хозяин Пруда явно превосходил по силе и уровню самого Алекса, а, значит, и я огребу от него по первое число, если посмею украсть золотую безделушку.
— Кольцо, — шепнула я Алексу и взглядом указала на хвост Тритона.
Плут нахмурился и отступил на шаг от водяного монстра.
— Мы хотим забрать кольцо! — рявкнула я.
— Вот это? — чудище подняла хвост и подразнило меня. — А взамен?
— Ее! — плут вскинул в мою сторону руку. — Можешь трахнуть эту суку в самых отвратительных позах.
— Я замужнее земноводное, — с угрозой пробулькал Тритон. — За кого ты меня держишь, щенок?
Я принюхалась к себе. Вдруг я все еще воняю и отпугиваю потенциальных жертв? К легкому амбре птичьего дерьма добавился запах ила и тины.
— Ты женщина? — охнул Алекс.
— Я самец, — скучающе отозвался Тритон.
— Тогда ты женат, — резонно отметил плут. — Замужем могут быть только самки.
— Я замужем, — процедил Тритон и его блеклые глаза вспыхнули ненавистью. — Я — гей!
Судя по ярости в голосе, Тритон был очень недоволен семейной жизнью. И, вероятно, ему пришлось смириться с ролью чешуйчатого склизкого гомосексуалиста. Мало того что живешь в вонючем пруду, так еще делаешь вид, что любишь лягушачьи члены, если таковые, конечно, существуют. Я не зоолог и не в курсе физиологии земноводных.
— Я чего ты хочешь взамен? — я выбралась на берег и встала рядом с плутом. — Может, мы выкупим кольцо?
— Тут тебе не ломбард, — фыркнул Тритон. Из его пасти выскочил язык, и в следующее мгновение он похрустывал стрекозой. — Я не продам сокровище ни за какие деньги.
— Дохлый номер, — Алекс поник.
— Пусть твой слуга отгадает загадку, — лениво отозвался Тритон.
Я воодушевленно посмотрела на плута, и тот кивнул, тихо прошипев:
— Я не слуга.
— Каких демонов не бывает в пруду? — Тритон сожрал очередную стрекозу.
Алекс вылупился на чудовище, открыв рот. Я не могла поверить — парнишка настолько глупый, что не знает ответа на детскую загадку.
— Я могу…
— Нет, — Тритон ощерился на меня. — Пусть он даст ответ.
Алекс шмыгнул и сел на траву. Я аж слышала, как его заржавевшие шестеренки поворачиваются в его тупой головешке, пытаясь найти ответ.