— Вас засунули в живот девственницы? — уточнила я тоненьким голоском и кашлянула, прочищая горло от комка страха.
— Именно, — Киас оскалил крупные зубы. — И я забрал ее жизнь.
— Жутенько, — я неловко улыбнулась. — Хорошо, что я не девственница.
— Любой жрец поможет исправить это недоразумение, — Лорд сухо засмеялся и пытливо посмотрел на меня. — Если, конечно, у демониц бывает девтвенная плева.
— Это хороший вопрос, — я задумалась и рассудительно заявила. — Таким сомнительным подарочкам нас не наградили.
— Повезло, — отозвалась Киса и замолкла под удивленным взглядом Хунчи.
— Тогда еще один вопрос, моя милая, — спокойно продолжил Лорд. — А что на счет менструальной крови? У нас так мало сведений о физиологии демонов, а любопытство не даст мне уснуть.
— Никаких кровавых гостей, — я скрестила руки на груди.
“База Системы пополнена важной информацией о физиологии демонов.”
— Она забавная, — подытожил свое мнение Лорд.
— Берешь? — Хунча нахмурился. — остальные с тобой точно никуда не пойдут, а у этой мозги набекрень.
— Милая, как ты смотришь на жертвоприношения? — Киас прямо взглянул мне в глаза.
— Технически, я демон, — я почесала подбородок. — А значит, должна одобрять. Но с другой стороны, я предпочитаю сексуальные игрища кровавой бойне, но осуждать ритуальные убийства не берусь.
— У меня пять желторотых птенчиков, которые сегодня встанут на путь некромантии, — вздохнул Киас. — И посвящение должно быть зрелищным и пощекотать нервишки, чтобы эти идиоты преисполнились мрачной решимостью повелевающих мертвыми. Просто зарезать жертву на алтаре — скучно, обыденно и ничего нового, а голая демоница оживит вечеринку.
— Что конкретно мне надо делать? — аккуратно уточнила я.
— А что делают ассистентки? Стоять рядом и улыбаться, — Лорд пожал плечами.
— Скучно, — я закатила глаза.
— А есть предложения?
— Раздеть, обмазать кровью и отыметь, — я дико улыбнулась. — Во все щели. Такое они точно запомнят.
— Секс — это песня жизни, милая Аля, — Темный лорд улыбнулся, — а мы прославляем смерть.
— Жертвоприношение через секс? — я намеревалась отстоять кровавые соития. — Секс с мертвыми? Со скелетами?
— Аля, — Хунча скривился
— Ну, что? — я хохотнула. — Запихать мертвого младенца в живую женщину — это нормально, а потрахушки с зомби — фу-фу-фу? Они некроманты или кто?
— Некрофилы и некроманты — это немного разные понятия, — Лорд потер лоб. — Хотя был прецедент, когда один из моих учеников убил женщину, воскресил и возлюбил ее.
— Какая мерзость, — Сердолик охнул и покачал головой, осуждая любителя мертвечины.
— Об остальных прецедентах вы просто не в курсе, — я махнула рукой. Люди гадкие.
— Это был эльф, — ответил Киас.
— Тем более, — я звонко рассмеялась.
Лорд замолчал, обдумывая мои слова. Он постучал костяшками по стойке и выложил свой гениальный план, который меня немного обескуражил. Я, конечно, по большей части хорохорилась, когда говорила о любви между некромантами и мертвецами, не до конца понимая, что Темный Лорд пришел сюда не шутки шутить.
— Пятьсот золотых, — отчеканил Киас и аккуратно положил кошель с монетами на стойку.
— Я ведь правильно понимаю, — я сглотнула, пытаясь отвлечься от тошноты, — птенчики Темного Лорда засчитаются мне, как клиенты?
— А ты все счет ведешь? — гоблин с упреком цокнул. — У тебя совесть есть?
— Да или нет? — зло я посмотрела на Хунчу.
— Да, в том числе и сам Киас, — гоблин коротко кивнул.
— Хорошо, — я медленно вздохнула, справляясь с накатывающей паникой.
Это игра. Все, что происходит в мире Апория — понарошку. Это фантазия больных на голову людей, которым скучно жить в реальности, полной ограничений, законов и гуманизма. И я играю важную роль в этой вакханалии — я окрашиваю забавы богатых мудаков в яркие краски бесчеловечности и сексуальности. И мне платят. Ну, работа у меня такая. Абсурдная.
Глава 32. Темные Лорды загадочны и печальны по уважительной причине
Я молча вылупилась на огромного коня, который, судя по его виду, был давно мертв — пыльная шкура животного расползлась отвратительными рваными пятнами гниения, на груди сквозь ошметки плоти просвечивали ребра, голова наполовину обглодана, а в пустых глазницах в красном мерцании копошились трупные черви. И вся эта уродина жутко воняла сладостью смерти. Однако сбруя и седло удивляли тонкой и изысканной работой — ремни мартингала и передняя лука покрыты серебряными пластинами со вставками драгоценных камней, стремя украшено узорами и внезапно рубинами. Красота, которая только подчеркивала уродство мертвого коня.