Целым и невредимым покинув Дамаск, Савл добрался до Иерусалимского общества, с которым, он хорошо понимал это, его связывали мучительные воспоминания. Но он должен был пойти туда, чтобы получить признание своей апостольской миссии, расширить ее сферу, не причинив ущерба апостолам, бывшим его предшественниками [410].
В действительности, история первого христианства — это история разнообразных групп, апостольских притязаний, миссионерской деятельности и всяких церковных положений [411]. Если деятельность апостола носила харизматический характер, исходила от Христа, и его авторитет определялся явлением ему Воскресшего, то все, которые «видели», могли считать себя апостолами. Сам Павел хранил воспоминание, вызывающее тревогу, о свидетельстве быстрого распространения видений, контролируемых с трудом: более пятисот человек видели воскресшего Христа и могли считать себя призванными [412]. Итак, к тому моменту, когда Савл входил в Иерусалим, он знал, что в нарождающемся христианстве существовало множество идей, образующих различные миссионерские зоны. Из всех апостолов, среди которых Савл назвался последним, он выделяет Кифу (Петра) и Иакова, затем — Двенадцать.
После того как он покинул Дамаск, Савл встретился только с Кифой и Иаковом, главами двух групп, находящихся в Иерусалиме после рассеяния эллинистов. Иаков, родственник Иисуса, был во главе обращенных послушников Торы, весьма правоверных и поддерживающих элитарную систему. Петр с Иаковом, сыном Зеведеевым, возглавляли группу, наиболее открытую для миссионерской деятельности. Павел не выбирал между этими двумя течениями: он хотел получить признание и у тех и у других. Он ничего не говорит о том, как он вступил с ними в контакт, и уже «Деяния» отводят первую роль Варнаве, который должен был быть свидетелем и гарантом обращения Савла и его миссионерской деятельности в Дамаске. Это вполне можно допустить, потому что Варнава был выходцем с острова Кипр, этого «великого моста» между Киликией, откуда был родом Савл, и Сирией, где находился Дамаск. Кружа между этими двумя областями, он мог повстречать Савла или его семью и, соответственно, принять его в Иерусалиме, где сам был более или менее устроен. Так или иначе, первое христианское общество функционировало по взаимным свидетельствам и гарантиям[413].
Кифа тогда еще жил в Иерусалиме, совершая лишь кратковременные отлучки для исполнения миссии в Палестине, и этот город был местом его постоянного пребывания, удерживающим его вплоть до казни Иакова, сына Зеведеева, до 41 года. Это была значительная фигура иерусалимского христианства, сильно выступавшая вперед даже для стороннего наблюдателя: он исцелял, он проповедовал, он основывал общества и обеспечивал в них порядок — и все это, несмотря на неоднократные аресты [414]. Первая часть «Деяний» всегда связывает его с Иоанном, с которым Павел почти никогда не говорил. Нужно ли говорить, что первые контакты завязывались в зависимости от прочных симпатий или неприязни? У Иоанна было так же мало общего с Савлом, как если бы его объединить с евангелистом, разделяющим в большей или меньшей степени эллинистические идеи[415].
Савл провел с Петром две недели. И несомненно, именно от него он получил в первый раз евангелие, исходившее непосредственно от Христа. Савл вполне мог считаться новообращенным Петра, которому он оставался верным, несмотря на все трудности. Наконец, и это главное, эта первая встреча привела Савла в апостольский лагерь: ему была доверена «Сирия и Киликия», то есть страны, где он, собственно, обитал и где его семья имела крепкие корни [416]. Это поручение оказалось определяющим. Со времени своего первого визита в Иерусалим Савл вошел в группу Петра; он всегда признавал его как человека, который может хранить и непосредственно передавать Христовы слова.
Встреча с Иаковом в полной мере подтверждает, что роль, которую играл апостол в Иерусалиме, была первостепенной не только среди христиан, вышедших из иудейства, но также и в глазах фарисеев, которые питали к нему уважение за почтительную набожность в следовании правилам[417]. Эта набожность не имела такого же значения для апостольского призвания Савла, но содействовала признанию его обществом, находившимся при Храме. Путешествуя, Павел никогда не упускал случая засвидетельствовать свое почтение тем, кого считал «столпами Церкви», и воспользоваться их советами.