Перед отплытием в Антиохию, теперь уже Сирийскую, у Варнавы и Павла нашлось время для благовествования в греческих городах — Пергии и Атталии [484]. Первоначальный план их путешествия кардинально поменялся во время самого первого путешествия: из направленного прямо к цели он стал систематически и планомерно охватывать все встречавшиеся по дороге города; основанный на проповедовании в пути, он окончился новым замыслом.
Вот итог, который представили апостолы по возвращении Церкви Антиохии. На выполнение миссии потребовалось около двух лет — это, безусловно, 44–45 годы, — что вполне обычно для путешествия в древности.
Они детально рассказали о своем успехе у язычников и отчитались о том труде, который должны были исполнить. Эта процедура, изложенная в «Деяниях», несколько напоминает ту, которая происходила в конце года по требованию представителей государственной власти. Но апостолы отходят на второй план перед Богом, которому они служат: их миссионерский отчет — это прославление божественного могущества и акт благодарения. Таким образом, их повествование повторено и подтверждено Церковью Антиохии, как дело привлечения язычников к богослужению[485]. Можно считать, что основные факты, касающиеся этой первой миссии, сохранены достаточно верно, даже если их перестраивали в обрядовом церковном повествовании, а честные намерения автора «Деяний» сделали допустимой их очевидную обработку.
Эта первая миссия, направленная Варнавой в среду своего происхождения — к иудеям Кипра, благодаря поддержке римского проконсула получила непредвиденное продолжение в сторону Азии. Апостолы имели в виду романизированные точки провинции, поэтому выбранный маршрут в первую очередь сторонился синагог, отдавая предпочтение внутренним колониям. Одно тем не менее остается неясным — это трудности в общении с иудеями в этом регионе: иудеи преследовали Павла, как отступника, или он был преследуем язычниками, как чародей?[486]
Второе миссионерское путешествие Павла длилось, не прерываясь, столько же времени, что и первое[487]. Но события и личности были другими. Он начал осуществление своей цели в тяжелых обстоятельствах и достиг ее гораздо позднее, чем намеревался, после многочисленных колебаний, неудач и отступлений.
Оставленный «на милость Божию»На этот раз инициатива исходила от Павла, пожелавшего снова навестить Церкви, которые находились в апостольском ведении его и Варнавы: Церкви Сирии и Киликии, включая, конечно же, Южную Галатию.
Проблема личного порядка поставила этот проект под угрозу. Варнава решил взять с собой своего родственника Марка, намереваясь восстановить первоначальный состав их миссионерской группы. Но Павел, уязвленный отступничеством молодого человека в Пергии, не хотел и слышать об этом![488] Дело ухудшалось… разрыв был неизбежен. Варнава и Марк отправились на Кипр по первому маршруту, откуда по преданию Марк добрался до самой Александрии, которая находилась совсем в другом направлении. Скорее всего это было в 45 году[489].
Павел остался с Силой, своим новым помощником, прибывшим из Иерусалима. Его имя Saoul [490], измененное на арамейский лад, говорит о том, что он был иудеем Палестины; таким же, как и Павел, римским гражданином и пророком. Он привязался к Павлу — этот факт заслуживает внимания- Павел обладал таким пылким дружелюбием, что, несмотря на все разрывы и примирения, которые сменяли друг друга всю его жизнь, он никогда не оставался один.
Положение в Антиохии становилось невыносимым. Здесь не любили смутьянов и не знали, как поступить с Павлом, который теперь оказался как бы соперником Варнавы, в то же время находясь в одном с ним районе миссионерской деятельности. Таким образом, он оказался «оставленным на милость Божию»: автор «Деяний» использует этот сдержанный перефраз, чтобы дать понять, что Павел отправлялся наугад не имея официального и точного поручения, которое у него было во время первой миссии. Он полагался «на милость Божию» и составлял свой маршрут, исходя только из этого. Прибыв в самую дальнюю точку своего маршрута, то есть в Коринф, и анализируя пройденный путь, он упоминает о своей постоянной заботе не «посягать» на границы других и о своем глубоком убеждении, что его задача всецело определена божественным вдохновением: «Мы не без меры хвалиться будем, но по мере удела, какой назначил нам Бог в такую меру, чтобы достигнуть и до вас» [491]. Павел осознавал, что ему предопределено быть апостолом Греции.