2012, древний город Теотиуакан
Сенеке хотелось продолжать спать, не обращая внимания на то, что ее тянут за руку.
— Вставайте! — голос звучал грубо.
Она попыталась открыть глаза, но шире узких щелочек не получилось, и она протестующе замычала.
— Скоро встанет солнце.
После того как врачи удостоверили смерть Скэрроу, ее отвели внутрь Храма мира и заперли в комнате. От наркотика она так ослабла, что ее просто уложили на кровать и она отключилась.
Мужчина подсунул руку ей под шею, приподнял ее и посадил.
— Пошли. Можете идти?
Она не была уверена.
Когда он поставил ее вертикально, ноги у нее подкосились, кровь отлила от головы и она едва не потеряла сознание. Но он не дал ей упасть, и мало-помалу к ногам вернулась сила и дурнота отступила.
Сопровождающий взял ее за локоть, вывел из комнаты и потом из Храма. Они шли вдоль стены в темноте, не попадая под лучи прожекторов, направленных на прозрачное сооружение. Тело Скэрроу лежало внутри на чем-то похожем на больничную каталку, белая простыня закрывала его до шеи. У головы были установлены два монитора, один провод исчезал под простыней, другой шел к электродам на голове. Ни на одном не наблюдалось никакой активности.
Хавьер Скэрроу был мертв.
Она смутно помнила, как его распинали, и его агонию. Он страдал несколько часов. Несколько раз он начинал молиться на незнакомом языке. Хотя его адепты несколько раз спрашивали, не прекратить ли, он отказывался. И вот голова свесилась ему на грудь. Его смерть подтвердили врачи. Под камерами и под взглядами множества верующих его тело омыли, обрядили в чистую белую одежду и поместили в прозрачный гроб. Врачи присоединили к телу датчики, потом гроб закрыли и запечатали.
Изображение с камер, устремленных на гроб, в режиме реального времени проецировалось на громадных экранах, расставленных на площади, чтобы люди могли видеть все до мельчайших деталей, как они видели сцену распятия.
Это было несколько часов назад. А теперь на востоке у горизонта, где встречаются ночь и день, появилась узкая полоска золотого света.
Рассвет.
Внезапное оживление народа на площади заставило ее оглянуться на гроб.
— Вот! Опять! — донесся голос из толпы.
По экрану электроэнцефалографа пробежал едва заметный сигнал. Потом еще. И еще. Вслед за ним ожил датчик сердечной деятельности, по монитору побежала извилистая линия — пики и спады. Сердце и мозг заработали.
Над древним городом раздался рев толпы, отраженный стенами пирамид.
Как только Сенека увидела, что медицинские приборы зафиксировали возвращение жизни, она исполнилась благоговейного страха. «Значит, Скэрроу и Гровс говорили правду».
Сопровождающий снова взял ее за плечо и повел к лестнице на западной стороне храма, которая пока скрывалась в темноте. Она посмотрела наверх — вершина стеклянного сооружения была ярко освещена прожекторами, расположенными в некотором отдалении, как на стадионе. И медленно поднялась на первую ступеньку, понимая, что идет навстречу смерти.
ХРАМ МИРА
2012, древний город Теотиуакан
В развевающихся белых одеждах, с руками, простертыми к небесам, нараспев читая древнюю молитву, Хавьер Скэрроу поднимался по лестнице, которая вела к центру восточной стены Храма мира. С искусно выточенными перилами, покрытыми геометрическим узором, лестница поднималась на сто девяносто семь футов, как в Темпло Майор, к плоской платформе на вершине. Скэрроу никогда еще не был так счастлив — весь мир смотрит сейчас на него, миллионы покоренных им душ трепещут в благоговении. Он — живое чудо, доказательство того, что его путь благословен и весь мир должен следовать им. Он — новый мессия, и теперь мир знает это. С каждым шагом внутри него разрасталось чувство прекрасного, священного довольства собой. Это был венец его жизни — долгие годы труда, стремлений, веры привели к тому, что это величайшее предприятие всех времен осуществилось. То, что осталось для полного выполнения миссии — в руках его апостолов, которые отправились в свои родные страны, дабы собрать урожай Прекрасных цветков для сада его богов. Перед ним — множество новообращенных, которые, как и он, считают, что мир и отношение людей к нему должны навсегда измениться. А боги скоро будут умиротворены кровью, выпущенной его апостолами из шочимики— в истории человечества не было более великого момента!
Толпа внизу волновалась, кто-то упал на колени, кто-то молча плакал, но все, не сводя глаз, смотрели на спасителя нового мира, только что восставшего из мертвых. Сейчас он принесет первую жертву богам и этим деянием начнет процесс возвращения мира к единству и гармонии, и наступит новая эра мира для всех.