Отступая, наши войска оставляли в тайге небольшие хорошо вооруженные отряды из местных жителей, промышлявших охотой и потому отлично знавших местность и все тропы. Эти отряды постоянно нападали на японские колонны, особо охотясь на офицеров и быстро скрываясь после налетов. Хорошо организованные армейские колонны пытались давать отпор, впрочем, тоже без особого успеха, зато колонны снабжения, состоявшие преимущественно из «кули», сразу разбегались, бросая своих раненых и убитых командиров.
Это обстоятельство позволило взять в плен двоих «недостреленных» офицеров, а также добыть несколько биноклей и карт, оказавшихся весьма подробными, со множеством мелких деталей. С такими картами можно было уверенно планировать операции, в то время как по нашим не всегда даже удавалось правильно выбрать направление движения. Если бы не местные, по чьим указкам их дорисовывали от руки и исправляли, с ними вообще пропали бы.
Активная партизанская тактика сильно осложняла переброску подкреплений и снабжение войск противника. Так как все занятые селения оказались совершенно пусты и добыть провизию на месте не удалось, японцам с первых же дней приходилось абсолютно все везти морем, а потом еще и тащить с берега под сильной охраной.
Однако, несмотря на потери, они продолжали наступать и вскоре полностью отрезали отряд Арцишевского от залива Анива. В жестоких боях 28 и 29 июля на позиции у реки Муравченка артиллеристы израсходовали все снаряды, и отряд держал оборону редким ружейным огнем да штыковыми контратакам, так как патронов тоже почти не осталось. Лишь к вечеру 29 прибыл обоз, отправленный еще три дня назад в тайгу к складам. После этого ситуация стабилизировалась, и все атаки, продолжавшиеся до 6 августа, удалось отбить. Затем японцы подозрительно затихли, а вскоре начали отходить. Их не преследовали, опасаясь засад. Только пластуны, высланные вперед, вели постоянное наблюдение.
Однако вечером 8 августа прибыл связной, пробравшийся ночью из селения Сирароко, имевшего телеграфное сообщение с Александровским постом, с приказом генерал-губернатора Сахалина генерал-лейтенанта Ляпунова немедленно наступать в направлении деревни Морея. Из доставленной им депеши стало известно, что из оставленного японцами Найбучи в Корсаков вдоль телеграфной линии движется отряд казаков из Николаевска-на-Амуре и Александровский резервный батальон в полном составе под командой подполковника Чертова, только два дня назад перевезенные шхунами. Их требовалось поддержать активными действиями.
Кроме того, от селения Рыковское шел Тымовский резервный батальон подполковника Данилова, разросшийся с исходных полутора сотен штыков до восьмисот за счет наплыва добровольцев с рудников. От устья реки Поронай до Найбучи они добрались по воде, следуя на рыбацких лодках вдоль западного берега залива Терпения.
Рассчитывая внезапной атакой с воды захватить селение, они обнаружили его уже совершенно пустым, о чем и сообщили с нарочным в Сирароко, откуда телеграфом известие ушло дальше. А батальон тем временем перебрался в озеро Тунайча, откуда уже второй день продвигался на Морею прямо через тайгу.
Арцишевский, хотя и считал свои силы недостаточными для наступления, двинулся в указанном направлении, но противника так и не встретил. Вернувшиеся разведчики сообщали о поспешном уходе японцев, оставлявших иногда даже запасы продовольствия, доставленные в тайгу с таким трудом. Никаких засад или других препятствий на пути не было.
За все время преследования так и не встретившись с арьергардом противника, выйдя через день на побережье западнее деревни, Арцишевский застал уже только отход японского войскового конвоя от берега в южном направлении и обнаружил брошенную на берегу амуницию и снаряжение.
Отправив конный разъезд и нарочного в Корсаков, он узнал, что японцы, судя по всему, полностью ушли с Сахалина. Причем их конвой проследовал не на запад, откуда они пришли, а на восток, мимо мыса Анива в сторону Курильских островов. Отход до больших глубин обеспечивали миноносцы с тралами. Видимо, о наличии минных заграждений не только у самого Корсакова, но и дальше в заливе Анива противнику было хорошо известно. К вечеру из Корсакова подошел и отдохнувший батальон Чертова с казаками, а Тымовский резервный батальон, измотанный до предела, – только на следующий день. Тайга!
Тяжелые бои развернулись в районе мыса Крильон. Туда еще 27 июля подошли два японских крейсера и три парохода, начав высадку десанта у маяка. Он охранялся группой подпоручика Мордвинова численностью менее роты, не имевшей ни артиллерии, ни пулеметов. Хотя позиции для них и еще кое-какие береговые укрепления на берегу и имелись.