Гл. 6.3
Они быстро позавтракали, Кира умылась, накрасила ресницы, надела облегающий свитер и, прыгая, натянула джинсы.
- Пять минут, и я готова!
- Ты похожа на подростка.
- Это плохо?
- Нет, это замечательно!
Сырой воздух приятно бодрил. Снег на тротуарах мгновенно таял и хлюпал под ногами серой жижицей.
В театре коллеги Алексея улыбались, глядя на них, и делали понимающие лица. Некоторые не удержались от комментариев:
- Леша, Леша, что же ты, второй день в той же одежде, побриться забыл, не хорошо. А это кто с тобой, поклонница?
Алексей отмалчивался, иногда грубовато отвечал «отвали».
- Подожди меня тут, я через секунду, договорюсь со звукооператором. Посидишь у него.
Алексей исчез за дверью, оставив Киру в небольшом тесном коридорчике. Тут она увидела близнецов, которых вспомнила по роли в каком-то сериале. Они прошли мимо, поздоровавшись и сделав ей бровями. Смешно. Из гримерки напротив, вышел мужчина, седой, но очень моложавый. Он увидел Киру, залихватски поправил рукой длинную челку и подошел к ней на недопустимо близкое расстояние:
- Что тут делает такая красавица? Ваша фигура может стать украшением моей гримерной. Вы случайно не меня ждете?
- А в ухо? - Алексей вырос как из-под земли. Кира вздохнула с облегчением, а стареющий герой-любовник удалился со словами: «Фи, как грубо, Леша, сказал бы, что дама занята».
В маленькой комнате было тесно из-за количества аппаратуры, но вид и слышимость отсюда были замечательные. Кира впервые присутствовала на репетиции, и самым интересным для нее оказалось то, что она видела не персонажей, а реальных людей, которые разговаривали с режиссером, иногда даже пытались спорить.
Ее несколько смутило то, что и режиссер, и актеры иногда перемежали свою речь нецензурными словами. Кира объяснила это для себя повышенной эмоциональностью актеров и удивительной доходчивостью мата. Надо отдать должное, что так изъяснялись не все и далеко не все пытались спорить с режиссером. Она не удержалась и спросила шепотом звукового оператора:
- Как же актеры терпят подобное обращение?
Полный бородатый мужчина, сидящий за пультом спокойно ответил:
- Он хороший режиссер.
Как будто это все объясняло. Хотя, возможно и объясняло. Наверное, от хорошего учителя можно и бранное слово стерпеть.
Прошло какое-то время, и режиссер отпустил Алексея, сказав, что тот на сегодня свободен. Алексей и Кира вышли из театра, и пошли по аллее. Они шли под руку, молча. Оба чувствовали себя неловко, в воздухе повисла неопределенность. Кире было неудобно предлагать дальнейшее развитие событий, она и так слишком много инициативы взяла на себя. Но пауза затягивалась, и напрашивались какие-нибудь слова. Наконец Алексей не выдержал и спросил:
- Можно я позвоню тебе?
- А я тебе?
Алексей вздохнул с облегчением, словно сбросив скованность с плеч:
- Нужно. Обязательно звони мне, сразу, как только тебе придет в голову эта мысль.
Кира улыбнулась себе в воротник и промолчала. Они медленно шли к метро. Короткий день приближался к концу, оранжевое солнце освещало рекламные плакаты на крышах домов, еще немного и начнет смеркаться.
- Надо же, еще только пять часов, а уже темнеет, - тихо сказала Кира.
Они остановились и входа в метро.
- Дальше я не пойду тебя провожать, - улыбнулась Кира, - а то мне придется провожать тебя до дома.
- А я был бы не против.
- Я подумаю об этом по дороге домой.
Они постояли немного друг напротив друга. Люди проходили мимо, спешили. Суетливый город как будто бы встал между ними. «Да и куда денешься от прозы жизни, - думала Кира, - ему нужно домой, у него своя жизнь, завтра на работу».
- Мы же увидимся еще? – полувопросительно сказал Алексей.
- Да, конечно.
- Пока?
- Пока.
Кира повернулась и пошла, не спеша, в сторону своего дома. Алексей нерешительно потоптался на месте, словно что-то не сказал или не сделал, потом спустился в метро.
Кира пришла домой, разделась, послонялась по комнате, села на диван и посмотрела на часы. Потом собрала волю в кулак и, пообещав себе не звонить, включила музыку и упала на подушки. Ей захотелось всплакнуть, что она тут же и сделала. Уронив пару слезинок, она перебралась на подоконник и стала смотреть, как в город приходит вечер. На улице зажигались фонари, в домах напротив освещались окна, свет падал в её темную комнату. Она сидела и впитывала эту темную тишину своей комнаты и освещенный шум города за окном. Мобильный зазвонил вдруг, и она знала, чей голос услышит: