— Спасибо, я в курсе, — холодно сказала я. — Но разве он входит в перечень противозаконных магических предметов?
Иеремия по-прежнему смотрел на меня задумчиво:
— Вы пытаетесь защититься? Если да — то от кого? От других ведьм? От Словесника? Или вы пытаетесь таким образом возобновить потраченную энергию? Тогда на что вы ее потратили? До послезавтра.
И ушел прежде, чем я смогла ответить — или высмеять его домыслы. Просто дал мне понять, что он, инквизитор, бдит и от его глаз ничего не укроется.
Хоть он и принес игрушку маленькой ведьме.
* * *Если бы я не легла спать буквально только что, вряд ли б услышала тихий звук, раздавшийся наверху, в аптеке: словно что-то мелкое упало, зазвенев и разбившись. Неужели опять крысы завелись? Снова придется брать у булочников мышелова напрокат… знаю-знаю, ведьме по статусу положено иметь собственного черного кота со зловеще горящими глазами, но я уже смирилась, что я — неправильная ведьма.
Я со вздохом опустила с кровати босые ноги, пошевелила пальцами. Терпеть не могу крыс. Они напоминают мне инквизиторов — такие же наглые, сытые, хищные морды, уверенные в собственной безнаказанности. Я вышла из спальни, по дороге прихватив основное ведьмино оружие — помело… то есть половую щетку.
Подняла голову: сверху из окон падал свет уличных фонарей. Неожиданно его заслонила большая темная тень. Я нахмурилась: это уж явно не крыса! Кто-то пробрался в мою аптеку. Вор? Какого дьявола ему здесь нужно? И почему не сработала сигнализация?
Самое разумное было вернуться в спальню, позвонить в полицию. Но, как я уже говорила, в последнее время у меня появились серьезные сомнения в собственной разумности: я лишь покрепче сжала ручку щетки, затаила дыхание и на цыпочках двинулась по самой боковине лестнице — чтобы ступеньки не скрипнули. Высунула голову, очень в этот момент жалея, что глаза у меня не на стебельках, как у улитки.
Ночной посетитель стоял перед светящейся витриной с разноцветными хрустальными и стеклянными флакончиками для духов и ароматических масел. Наклонял голову то так, то эдак, явно любуясь. Мне самой она так нравится, что иногда я просто не выключаю витрину на ночь: пусть и запоздалые прохожие полюбуются. Тут волосы у меня на голове шевельнулись — в прямом смысле — от ветра, ворвавшегося в приоткрытую входную дверь. Вместе с ветром в аптеку шагнул второй. Прошипел:
— Ну ты чего застрял? Давай быстрей…
Первый ткнул пальцем в витрину. Выдохнул:
— Глянь… красиво, а?
— Ты ч-чего… долбанулся? Давай быстрей и сматываемся! Ну!
Первый сделал шаг назад, отклонился, поднимая руки — и я увидела в них занесенную биту.
И буквально взлетела по лестнице в зал, завизжав:
— Ты что же, гад, делаешь?!
Бита со стуком упала на пол. Первый… вор?.. громила?.. так и замер с поднятыми руками, второй шарахнулся, едва не открыв дверь в обратную сторону. Я перевела дух, собираясь для следующего ультразвукового вопля и — совершенно не вовремя — вспомнила о спящей внизу Гайке: ага, давайте и дальше в том же духе, девчонка еще и заикаться начнет! Я сдулась, проскрипев страшно, как поездной тормоз:
— А ну — пош-шли во-он отсюда!
Первый всем корпусом вопросительно повернулся к напарнику. Второй, меня разглядевший, уже пришел в себя, повел плечами и шагнул вперед, сказав нежно:
— Ух ты… девка!
Да, уж видок у меня в короткой кружевно-шелковой сорочке тот еще… боевой.
— Сам ты девка! — шепотом огрызнулась я, совершенно не представляя, что делать со взятой наизготовку щеткой. Теперь бы добраться до тревожной кнопки…
Мужик просек мой маневр и прыгнул вперед, заслоняя путь к прилавку
— Куда торопишься, а, ведьма? Ты же ведьма, а?
Краем глаза заметив, что первый замедленно подобрал с полу биту, я ткнула в его сторону пальцем, рыкнув:
— Ты! Стой, где стоишь!
Тот послушно замер. Понятно, кто из них мозг, а кто мышцы…
— Да, стой пока! Успеется, — кинул через плечо его напарник. — Мы тут с ведьмой немножко… потанцуем. Да? Ведьмочка? Эх, никогда я ведьм не…
— Я тебе станцую, ага! — сказала я злобно. — Я тебе так станцую, что вся твоя… танцулька узелком завяжется!
Неуверенно ткнула ему щеткой в лицо — громила с легкостью уклонился. Рассмеялся:
— А не сможешь ты ничего! Нельзя тебе колдовать, ведьма! А то тебя сразу за жопу — и в Инквизицию!
Какой вор пошел нынче в законах подкованный!
— Что вам здесь надо? Дури нет… — отпрянула, ускользнув от захвата цепкой, как железный крюк руки, — …деньги в банке…
— Теперь — тебя!