- Похоть - смертный грех, - с ироничной усмешкой напомнил мне Вернер.
- Что-нибудь ещё о них добавите?
- Самого могучего звали Лауренциу. Он продержался дольше всех.
- Исчерпывающий ответ, - бесстрастно сказал я, - люди потом не пожалели о своём выборе?
- Разве я не обаятельней и милей? - снова обнажил белые зубы в озорной улыбке Вернер. Но убийственный холод в его взгляде так и не пропал.
- Славная была бойня, - мечтательно щурит глаза Мурнау, - только представьте, весь пол этого огромного зала был залит драконьей кровью. Непростительная расточительность. К моей чести я сделал всё, чтобы исправить эту оплошность. Магией я подтаскивал разделанные туши к целительному источнику, - коротким кивком Вернер указал на расположенный неподалёку от нас небольшой мраморный бассейн, - и спускал в него всю оставшуюся кровь до последней капли. Работёнка ещё та, но итог превзошёл все мои ожидания. До сих пор ощущаю на губах тот восхитительный и волшебный вкус. Вот так я изменил мою природу и познал всю сладость вечного бытия. Сколь же воды утекло с тех пор.
- Кстати о воде, - вернул я его из грёз приятных воспоминаний.
- Я так и понял, что сюда вас привела именно она, - заговорщицки подмигнул Мурнау, - нет, в подвалах дворца лежат несметные сокровища, но я бессребреника за лигу чую. Могу полюбопытствовать, кому она понадобилась? Могучему монарху, прекрасной возлюбленной или верному боевому другу?
- Особе, которая ради собственного спасения натравила на меня, мою подругу и ещё многих благородных людей разъярённого дракона, чтобы он спалил всех дотла. Вот я и подумал, что лучшего способа вернуть долг просто не найти, - любезно поясняю я.
- Вышли победителем из схватки с драконом? - с уважением посмотрел на меня Вернер, - а скажите, как вы прикончили эту тварь? Вспороли ей брюхо или поднырнули под шею и рассекли глотку? Вы же наверняка знаете, что это самые незащищённые места.
- Я не хочу возвращаться к этому, - сухо ответил я, - неприятная вышла история. Слишком горьким у победы оказался вкус.
- Как пожелаете, - развёл руками Мурнау, - а что касается воды. Поймите меня правильно, принцип есть принцип. Aqua Mortua не для простых смертных. Хотя если вы настаиваете, а я вижу, так оно и есть... разыграем партию в бисер? - улыбается Вернер, - поступим как представители высшей расы, а не грубые дикари.
- Игра настоящих мастеров длится много часов, а у меня, увы, жестокий цейтнот, - отрицательно качаю я головой.
- Жаль, - печально вздыхает Вернер, - не судьба. Что же, в таком случае прибегнем к старому доброму мужскому способу. Он, как правило, много времени не занимает. Но прежде чем мы начнём, признайтесь откровенно - вы что, в самом деле меня ничуточку не боитесь?
- Мы-немцы не боимся никого кроме Бога, - повторил я фразу, вдолбленную в мою голову ещё со школьной скамьи.
- Уели, уели, - восхищённо произнёс Вернер, - впрочем, в этом вопросе я пошёл чуточку дальше.
- Рискуете, - искренне предупредил я.
- Пока удавалось скрываться в тени, - усмехнулся Мурнау, - ну так что, начнём, - и его ладонь опустилась на рукоять тяжёлой боевой сабли.
- С войны не держал боевого оружия, - беззвучно покинул ножны и мой меч. Надеюсь, я выбрал самый подходящий для нашего поединка. Чуть искривленный, идеальной заточки клинок, плоская гарда, двуручная рукоять, обтянутая кожей и обмотанная чёрной шнуровкой. И самое главное - вплавленные в сталь магические символы из чистейшего серебра. Я нисколько не волнуюсь - всё пока идёт строго по плану.
Приняв боевые позиции, мы безмолвно смотрим друг на друга. Мой клинок занесён над головой, сжимаемый двуручным хватом, сабля Вернера нацелена прямо мне в грудь. Не знаю, как для Мурнау, а для меня эти мгновения самые важные. Мечник-менталист распознаёт стиль и проникает в разум врага ещё до боя. Зачастую именно в этот миг он и выигрывает его. Увы, не в этот раз. Началось!
Не предугадай я комбинации Вернера, всё закончилось бы очень плохо. Но и мою контратаку он отразил с потрясающей грацией, сразу же ударив вновь. Сказать, что его клинок быстр - не сказать ничего. И всё же мой всюду поспевает за ним. Пытается ли Вернер снести мне голову, рассечь горло, пронзить грудь или разрубить плечо - сталь всякий раз встречает только сталь. Конечно, я не остаюсь в долгу и плачу ему той же монетой. К сожалению, с тем же плачевным итогом. Лишь изредка громкий звон клинков прерывает свист рассекаемого воздуха. Это кто-то из нас решил блеснуть ловкостью и проворством.
Я движусь мягко, по-волчьи, выверяя каждый выпад и шаг. Вернер всё наращивает скорость и темп, надеясь на мою ошибку. Не дождётся. Он мыслит, а значит, я существую. Возможно он и способен скрыть свои замыслы от обычного мечника-менталиста, но не от гроссмейстера. Я улавливаю их чуточку раньше, чем он претворяет в жизнь. А потому его сабля опять проносится на волосок от моей шеи, а не перерубает её. И всё же он быстр, чертовски быстр. Мне всё ещё не удаётся подловить его.
Виртуозные приёмы следуют один за другим. Вот Вернер, сменив позицию и перебросив саблю в другую руку, заставляет меня поспешно разорвать дистанцию. Только так я избегаю коварного выпада. Вот он, когда мы в пылу схватки, оказываемся у самой стены, пробегает по ней несколько шагов и обрушивает на меня сверху страшный удар. А теперь уже я пытаюсь достать его в стремительном низком прыжке. Мы сходимся, расходимся и сшибаемся вновь, обмениваясь молниеносными каскадами уколов и ударов. Часть из них ложные, часть призваны только отвлечь внимание от тех, в которые мы вкладываем всё наше мастерство и надежду поставить точку в этом бою. Холод в глазах Мурнау исчез без следа. Теперь в них бушует яростное пламя, что превращает в пепел и жалкие крестьянские селения, и богатые города. То самое, в котором горят сейчас заживо в Райхе несчастные знахари и колдуньи. Как же я ненавижу этот безумный и беспощадный огонь.