Я это слышу, а Ведьмочка нет! Настолько увлечённо трещит!
За всем этим кавардаком не заметила как Нован исчез из поля зрения. Его нет! Как и Монтода.
Игнорируя всех выбегаю из комнаты и успеваю заметить лишь тень скрывающуюся за поворотом. Бросают меня тут?! Совсем обнаглели?!
Несусь за ними на всех парах! И быстро нагоняю!
— Вы куда?! — недовольно кричу.
Синхронно останавливаются и оборачиваются.
Развожу руки, как бы спрашивая, что всё это значит?
— Оставайся здесь и помоги, кому сможешь. Мы скоро будем.
— Вы за тихушником?
— Да! — усмехается Монтод.
— Врятли в городе мы найдём противоядие. Да и времени, чтобы перевести отсюда всех уйдёт много. Они не переживут дорогу. — говорит Нован.
Разумеется, я бы предпочла уйти с ними. Но я, действительно, здесь нужнее. А ещё один целитель сейчас рядом с теми, кто дышит на ладан...
— Хорошо. — соглашаюсь нехотя.
Следующие несколько часов я ставлю на ноги всю комнату "везунчиков".
И если бывшие адепты искренне мне рады и не удивляются ни чему, то единственный офицер среди них смотрит с опаской и откровенным скепсисом.
А про Ведьм вообще молчу! Новость о том что прибывшая Ведьма умеет лечить собирает в небольшом помещении целую толпу!
Старейшая велела увести её, но попросила меня, когда закончу, прийти к ней, в зал с озером.
Не знаю, сколько прошло времени, но лечение немного утомило. Чувствую усталость и, немного, болит голова.
Парни уговаривали остаться с ними. Ведьмы, тоже, были не прочь пообщаться.
А я ничего не хочу...
Еле отбрехавшись, состряпав на лице страдальческую мину, плетусь, сначала к Саверу, но долго там не сижу, толку-то от меня в этом деле, ноль и иду на встречу со Старейшей.
Уже давно стемнело. Чёрное небо мерцает звездами, которые выспавшись за день хулиганисто поблескивают!
А озеро светится неоновым цветом, что создаёт невероятной красоты картину!
— А я уж думала, не придёшь. — просипела Старейшая.
Я и не представляла насколько сильно задумалась и ушла в себя
— Я же обещала. — подхожу ближе.
Старуха сидит на самом краю озера. Совершенно одна.
Жестом приглашает меня присокдиниться.
— Вы хотели проговорить? — начинаю сама.
Но она молчит. Просто сидит будто уставившись в одну точку своими бесцветными глазами, что всё ещё тускло светятся, выдавая в ней ведьму.
— Лурия, и правда, предвидела всё это...
Не знаю, что меня больше сейчас заставило замереть, то с какой интонацией всё это было произнесено или то что я, вообще, слышу имя своей матери...
69. Глупая и нелепая смерть...
Как давно я его не слышала...
Удивлена настолько, что даже не сразу улавливаю суть сказанного...
— Она знала... Она говорила. А я не поверила. Ни кто не поверил. Кроме Сабанны. —опять коверкает на свой лад имя Внрховной.
И снова замолкает.
В груди неприятно заныло...
— Я не понимаю, Старейшая...
— Не понимаешь... — задумчиво тянет.
И опять молчит.
Это, ужасно, нервирует.
— Я устала. Если ты не против, то пойду отдохнуть...
— Ты помнишь её? — спрашивает резко.
— Кого?
Конечно же я понимаю о ком речь. И то что до этого ныло, теперь сдавило тугим, болезненным узлом...
— Марига говорит, что вы не очень-то и похожи. И что ты... рыжая... — хмыкает — Я знала только одну ведьму с таким цветом волос... — говорит с каждым словом всё тише.
— Она... — прочитаю горло, исправившись. — мама... умерла при родах. Я не знала её. — с трудом отвечаю на вопрос, но понятия не имею при чем тут всё остальное.
Старейшая тихо хмыкает и качает головой.
Не очень мне нравится вся, эта, история...
К чему этот разговор? Зачем?
— Расскажи мне о своей жизни, дитя...