— Тогда почему вы не включили в санкционные риски «Солтиса» наши членские взносы? — снова спросил Канниган. Салливан непонимающе уставился на него. — Ну мы же исправно платим членские взносы, хоть мы пока и государство-наблюдатель, вот уже десять месяцев. Если мы не подпишем Конвенцию и выйдем из программы, денег они больше не увидят.
— Господин председатель Правления Альянса Могилери купил себе яхту, новую, — сообщил, ни к кому не обращаясь, маршал Эгри. — Как раз через три месяца после получения нами статуса наблюдателя.
— Скажите сразу, после получения наших денег, — проворчал Канниган. Присутствующие, пряча улыбки, переглянулись.
— А почему мы платим взносы, если мы только наблюдатели в Альянсе? — поднял голову Сандро.
— Это было решение императора, ваше высочество, — ответил Канниган, — которое поддержал Совет.
— Мы платим не так много, как раз столько, чтобы исключить вот-такие ультиматумы, — Арман повернулся к премьеру. — Господин Бризар, продолжайте переговоры. Мы не будем подписывать Конвенцию в том виде, как это хочет Альянс.
Другими словами, император и Совет уже десять месяцев прикармливают чиновников Альянса. И не придерешься, членские взносы! О каких суммах шла речь, Дэн мог себе только представить, он уважительно посмотрел на Каннигана.
— А почему мы так дорого покупаем криосланцы? — снова спросил Сандро. Все повернули головы в сторону принца, Сандро вывел на экран биржевые сводки. — На сорок процентов дороже рыночной цены. Это же увеличивает себестоимость добычи рания?
— Потому, что ближайшая планета после Гардарики, на которой есть криосланцы — это Атолл, ваше высочество, — объяснил Бризар. — Он достаточно далеко. Транспортные расходы как раз и составят сорок процентов.
— Хорошо, — кивнул Сандро, — я неправильно задал вопрос. Почему Гардарика продает нам дороже биржевых котировок? Разве так можно?
Бризар и Арман переглянулись.
— Они продают нам по рыночной цене, принц, — ответил премьер, — остальное — коррупционная составляющая, проще говоря, взятка.
— Как взятка? — Сандро непонимающе смотрел то на отца, то на Бризара. — Мы платим взятку Гардарике?
— Не Гардарике, а ее чиновникам, — объяснил Арман сыну, — мы перечисляем за криосланцы официальную сумму, остальное передаем наличными.
— Они хотели шестьдесят процентов, — вмешался Канниган, — но мы пригрозили, что будем покупать на Атолле, в итоге сошлись на сорока.
Сандро задумчиво переваривал информацию, затем снова заговорил:
— В Портолии, на фестивале, мы с Дэном, то есть с Даниэлем Эгри, — он поспешно исправился, — разговорились с одним гардариканцем. Он рассказал, что народ Гардарики очень беден, потому что их обирают правители и транспланетарники. Люди их ненавидят. И я подумал, — тут Сандро запнулся, император жестом пригласил его продолжать, — к нам каждый год просится порядка трех миллионов человек…
— Пяти, — поправил его министр социальной политики, — у нас заявлений на иммиграцию доходит до пяти миллионов в год. А на эммиграцию десять, максимум двадцать человек, — гордо добавил он. Сандро благодарно кивнул.
— Тем более. Конечно, мы всех принять не можем. Вот я и подумал, если бы все жители Гардарики принесли присягу на верноподданство нашему императору, можно было бы взять их в состав империи, прямо целой планетой. Зачем принимать миллионы мигрантов, если можно просто расширить наши границы?
— И криосланцы нам тогда бы достались даром. Вы же к этому ведете, ваше высочество? — спросил Канниган, улыбаясь.
— Почему даром, — Сандро удивленно на него посмотрел, — по рыночной цене. Без этой вашей коррупционной составляющей. Ведь подданные там тоже должны с чего-то получать ренту.
Все в зале засмеялись. Арман тоже заулыбался, вид у него был почему-то очень довольный.
— Боюсь, Алессандро, на такой планете, как Гардарика, будет сложно добиться голосования абсолютным большинством, поэтому Галактическая Безопасность обязательно вмешается. Но твой ход мысли мне нравится. Хорошо, господа, давайте перейдем к следующему вопросу.
Следующим вопросом шел Депутатский Корпус. Император собирался его распустить, мнения Совета разделились. Одним из самых яростных защитников выступил тот же Салливан.
— Если распустить депутатов, то как мы сможем узнать мнение народа? — вопрошал он, окидывая укоризненным взглядом присутствующих.
— А вы уверены, что господа из Депутатского Корпуса точно знают это самое народное мнение? — в голосе Эдмунда Эгри слышалась неприкрытая ирония.