– А как быть с римскими поборами?
– Законные терпеть, а на незаконные сразу жаловаться в Рим. Сенат вовсе не заинтересован в мятежах из-за лихоимства наместников и чрезмерных злоупотреблений им не спустит. Да и тот же Катон при всех своих заскоках по-своему справедлив. А сопротивление кельтиберов и лузитан послужит римлянам наглядным примером того, до чего ни в коем случае нельзя доводить Бетику.
– Ну, человеческая жадность не имеет пределов, – возразил тесть, – А преторы провинций обычно из сенаторского сословия. Сомневаюсь, чтобы сенат так уж серьёзно наказал своего.
– Казнить не будут, но будет несколько изгнанных с лишением гражданства, – Юлька как-то припомнила у Тита Ливия упоминание о трёх судебных процессах с таким приговором, и все три были против бывших наместников Испании по жалобам населения.
– Единицы из многих! А большинство выкрутится благодаря связям и будет наслаждаться награбленным!
– Ну, какое-то время, досточтимый. Но ведь несчастный случай может приключиться с любым. И с простым гражданином, и с римским всадником, и даже с целым сенатором. Что, если отвертевшийся от судебного приговора лихоимец будет неизменно умирать – среди бела дня, прямо на улицах Рима?
– Такое возможно?
– Отчего же нет? – я достал новую кремнёвую пистоль, над доводкой которой трудился последние дни.
– Очень громко! – поморщился Арунтий, – И у меня не так много хороших бойцов, чтобы разменивать их на убитых римских грабителей.
– Взгляни вот сюда, досточтимый, – я показал ему пальцем на кончик ствола.
Мне было чем гордиться. Это в современном мире современными инструментами нарезать крепёжную резьбу – плёвое дело. В этом же пришлось размечать её по толстой нити и пропиливать трёхгранным напильником, и эта работа требовала такой тщательности, что даже Диоклу я её доверить не рискнул. Мне же не нужно, чтобы пуля при выстреле сорвала на хрен глушитель с дула, верно? Поэтому и будущий метчик для нарезки резьбы в гайках, и резьбу на кончике ствола пистоли я припиливал сам, собственноручно. Загребался, конечно, но я ведь свои глаза и пальцы не на помойке нашёл и не на рынке купил. Навинтив глушак на дуло до отказа – пистоль была уже заряжена заранее – я навёл её на указанный тестем очередной горшок, тесть страдальчески скривился и заткнул уши – и не понял юмора, когда дуло задымилось, а горшок разлетелся после негромкого и совершенно непохожего на выстрел хлопка.
– Никто не уйдёт от НАШЕГО правосудия, – прокомментировал я с ухмылкой.
На самом деле, конечно, данный конкретный экземпляр не очень-то подходил для индивидуального террора в самом логове гордых квиритов. И ствол напрашивается нарезной для точного выстрела с гораздо большей дистанции, и порох надо бы для этой цели бездымный, поскольку смертников-шахидов у меня как-то тоже не завелось. Но это со временем, а пока и сам глушак – уже немалое достижение. И не беда, что практически одноразовый – для однозарядного-то оружия. Главное – теперь имеется придуманное и опробованное на практике "ноу-хау".
А вообще-то отправление к праотцам единичного высокопоставленного пакостника в качестве воспитательной меры для его потенциальных подражателей – это спецоперация, требующая спецоружия. И как тут не вспомнить о пневматике?
Нам не надо сложных навороченных баллонных конструкций с перепускными клапанами, нам простая и надёжная пружинно-поршневая "переломка" – как раз что доктор прописал. Типа старого доброго детского переломного "крокодила". Только калибр, конечно, будет не детский 4,5, а вполне взрослый. Хлопать соответствующий мощный агрегат будет, конечно, тоже по взрослому, ну так на то у нас и глушак разработан.
Нет резиновых прокладок для герметизации? Вот беда-то! Для тех, кто не в курсе, открою страшную тайну – их и у Жирандони не было, мощный 20-зарядный баллонный винтарь в ещё конце 18-го века сконструировавшего. И ничего, смоченными водой кожаными прокладками обходился, и прекрасно тот винтарь с ними работал. Наполеона – того самого, который Буонапарте – при встрече спросите. Он, между прочим, после взятия Вены приказал владельцев таких винтарей – у кого найдут – вешать на хрен. А производство запретить и чертежи найти и уничтожить. Уж очень расстроен был тот Буонапарте потерями среди своих бравых солдат от этой – ага, "воздушки".