Глядя на то, как перевозчики начали зарабатывать деньги на СВП, у меня с соучредителями возникла идея открыть своё транспортное отделение, благо устав компании это позволяет.
Так родился пассажирский маршрут Санкт-Петербург–Москва, проходящий по Мариинской водной системе. Каждый день судно в семь часов отправляется из столицы от Шлиссельбургского моста, чтобы вечером следующего дня закончить свой путь на Москве-реке в районе Проломных ворот Китай-города, а наутро отправиться обратно.
В моей реальности Общество первоначального заведения дилижансов появилось в Санкт-Петербурге весной двадцатого года, а первый экипаж из столицы в Москву стартовал и вовсе только осенью. Так что конкуренции у нас ближайший год не предвидится. Да и какой из дилижанса может быть соперник, если он будет трясти по ухабам и гравию всего четверых пассажиров более трёх дней, а мы дюжину людей с комфортом перевозим менее чем за двое суток. Вот появится железная дорога, тогда и начнём репу чесать. Как знать, может к этому времени мы регулярное авиасообщение организуем.
Не скажу, что поездка из столицы в Москву стоит копейки, но дешевле ехать только «на своих». К тому же у СВП два салона разных ценовых категорий. К примеру, четыре места в салоне первого классе стоят восемьдесят рублей каждое, за которые пассажир всю дорогу может провести лёжа в трансформируемом кресле. Остальные восемь пассажиров за сорок рублей едут сидя. Конечно, наклон спинки сиденья и здесь регулируется, благо место позволяет, но с креслами из первого класса это всё равно не сравнить.
Тем не менее, несмотря на, казалось бы, высокую стоимость проезда, ещё ни разу суда не отправились в путь хотя бы с одним пустым местом.
Так что возим людей и гребём денежки маленькой совковой лопатой. Особенно рады такому прибытку мои компаньоны. Бетанкур даже уже как-то раз заикнулся, что неплохо бы и до Нижегородской губернии СВП пустить.
В принципе, почему бы и нет. Москва-река в районе Коломны впадает в Оку, а та в свою очередь в Нижнем Новгороде сливается с Волгой. Так что всё возможно — нужно только статистику пассажиропотока точно знать, чтобы не затевать убыточное предприятие. Но тут Августину Августиновичу, как министру путей сообщения, и карты в руки.
Что можно сказать о свадьбе….
Дорого.
Богато.
Хлопотно.
Шумно.
Суетливо.
Местами смешно.
Кое-где трогательно до слёз.
Даже оркестр и танцы были.
Женщины все красивы и сверкают украшениями, как новогодние ёлки.
Мужчины подтянуты и готовы обсудить любой вопрос начиная от погоды и заканчивая политикой.
Тесть весел, немного пьян и бросает остроты по любому поводу.
Тёща мила и беременна. А потому на общем фоне выделяется животом, хотя и пытается его скрыть платьем, у которого талия «под-грудь».
А вот драки не было. Не заказали.
Даже не уверен, что Екатерина выдержала бы весь этот день на ногах, если б я ранее не сделал ей Перл, придающий сил и выносливости, а затем и научил формировать его самостоятельно. Сам-то я с подобным артефактом почти не расстаюсь. Почему бы и будущей жене не иметь такой же.
В подружки Екатерина выбрала себе такую же фрейлину, как и она сама — Варвару Киселёву, сестру Павла Киселёва, флигель-адъютанта Александра I.
С моей стороны в роли свидетеля я видел только Ивана Пущина и даже один из гидропланов за ним в Севастополь послал.
И ведь не подвёл друг. Прилетел.
Правда не один, а с Грейгом и Лавинским.
Мы договаривались о том, что для Крыма ближе к весне будет готово два дормеза, поэтому я прекрасно понимаю, что адмирал с Таврическим губернатором решили воспользоваться оказией, чтобы встретиться со мной лично. Тем не менее, их появление все равно было для меня внезапным.
Ещё более неожиданным для меня стало то, что Лавинский на свадебном банкете вручил бумаги на земли в Крыму. Которые, кстати, оказались соседскими с уже полученными мною от Императорского двора.
— Участок уже размежёван, — пояснил Александр Степанович. — И на нём нет вакуфных земель.
Тут я призадумался.
Что такое вакуфные земли? Это участки, которые в Крыму находились в вечном пользовании мусульманских религиозных общин. Их нельзя было купить, продать или передать по наследству. Они считались богоугодными, принадлежали мечетям, муллам, духовным школам и братствам.
После присоединения Крыма к России, такие земли стали препятствием для новых владельцев. Даже если участок казался свободным, через пару месяцев выяснялось, что он числится как вакуф, и любые попытки освоить его вызывали споры, судебные тяжбы и порой открытые конфликты.