Народу в сельце мало, соответственно открыть какое-нибудь крупное производство — значит столкнуться с кучей проблем.
В общем, я не придумал ничего лучше, чем вручить одной семье артефакт для добычи гранул полиэтилена из воды, а другой — экструдер для штамповки деталей кубика.
Затем несколько семей собирают изделия дома, а за ними приезжает купец из Москвы, специализирующийся на продажах игрушек.
В итоге получилось любопытно.
Игрушка, задуманная как забава для жены, пользуется огромным спросом в Москве.
Купец говорит: рынок готов проглотить любое количество кубиков, если не ломить цену, и было бы неплохо расширить производство.
Я пока не задумывался об этом всерьёз. Но, думаю, всё к этому идёт.
Тесть, видя, как мои крестьяне неплохо зарабатывают на выпуске кубиков, загорелся идеей — организовать своё производство поделок из пластмассы в Вязёмах.
Думаю, стоит помочь ему запустить пирамидку Рубика.
Или хотя бы змейку — её делать проще, а выглядит эффектно.
С этими мыслями и несколькими расчётами я и явился в особняк тестя.
Вручив тёще очередной Катин кулинарный эксперимент — торт из нескольких коржей, пропитанный кремом и обсыпанный толчёным орехом, я прошёл в кабинет князя.
И встретил там графа Фёдора Ивановича Толстого, известного под прозвищем Американец.
Мы уже были знакомы с графом и его появление в доме тестя не вызвало у меня удивления. Передо мной были два дворянина и офицера, которых в своё время связала судьба.
Дело в том, что Фёдор Иванович после кругосветного путешествия в разгар русско-шведской войны, рискуя жизнью, возглавил разведывательный отряд при операции на берегу Ботнического залива.
Используя разведданные, собранные графом Толстым и его отрядом, русский корпус совершил дерзкий переход по льду залива, обойдя шведские войска с тыла. Эта успешная операция, ставшая возможной благодаря мужеству и находчивости Толстого с командой, позволила Российской Империи присоединить Великое княжество Финляндское.
Разрабатывал план операции по переходу через Ботнический залив, и возглавить её собирался мой тесть — князь Дмитрий Владимирович Голицын.
По какой-то причине Александр I отстранил Голицына от руководства походом через залив и поручил это дело Барклаю де Толи.
В результате тесть психанул, утрировано послал Императора со всем его Генеральным штабом на хрен, да и подал в отставку.
— Вы как всегда вовремя, Александр Сергеевич, — вскочил с кресла граф, чтобы поздороваться со мной. — А мы с Дмитрием Владимировичем сидим и былые времена вспоминаем. Может, раз уж нас теперь трое, пулю распишем.
Садиться играть в карты с Американцем — так себе затея. «Картёжный вор» — это про него. О чём я и сказал. К счастью, Толстой не обиделся, и мы уселись перед Голицыным.
Граф слыл не только заядлым картёжником, но ещё и великим шулером. И что интересно, кроме как на передергивании карт, его никто не мог поймать. Всем было интересно, откуда у Фёдора Ивановича появляются нужные ему карты и потому следили за его руками тщательно, пытаясь разгадать его секрет.
Мне тоже было интересно — в правду ли граф нагло прячет карты в рукаве, пока не увидел на его руке перстень с крохотной, почти незаметной жемчужиной молочного цвета.
— Фёдор Иванович, а давно у вас этот перстень? — взглядом показал я графу на предмет своей заинтересованности.
— Мне его аборигены на острове Ситка сделали, когда я там, у Александра Андреевича Баранова целую зиму гостил, — беззаботно махнул рукой Толстой. — Кстати, они же мне и кучу татуировок сделали. Не желаете увидеть?
С этими словами граф хотел было задрать рукав сюртука, дабы продемонстрировать мне свои рисунки, но я вовремя его остановил:
— Спасибо, граф, но может быть в другой раз. Меня, как артефактора интересует Перл в вашем перстне. Даю слово дворянина, что о нашем разговоре никто не узнает, но мне хотелось бы знать — какой объём занимает ваш пространственный карман.
Внезапно взгляд графа заметался, как у актёра, забывшего реплику в момент, когда все ждут решающего признания. В большой степени он смотрел не на меня, а на тестя, словно ища у того поддержки.
— Не стесняйся, Фёдор Иванович, — заявил тот. — Александр Сергеевич лучший из артефакторов страны и всегда верен своему слову. Так что твоя маленькая тайна дальше него никуда не пойдёт.
— В таком случае — извольте, — передвинул своё кресло граф поближе ко мне и активировал граф свой Перл над столом.
Как я и ожидал, пространственный карман Толстого оказался небольшим. Да и не мог он оказаться выдающихся размеров, при таком скромном Перле. Скорее Толстой мне показал средней величины сейф, в котором по полкам были разложены ассигнации и мешочки с металлическими деньгами. Успел я заметить и две шкатулки, в каких обычно хранят драгоценности. Ну и на отдельной полке лежало несколько колод игральных карт с разными рубашками — как же без этого.