В записках современников о графе я где-то встречал версию, что за свою жизнь он на дуэлях убил одиннадцать человек. По слухам у Толстого даже имелся список убитых им людей и когда у него умирал ребёнок, он напротив одной из фамилий рисовал православный крест и ставил надпись «Отомщён». Так что я не видел ничего удивительного в том, что он хочет спасти своих детей. Вполне объяснимое желание и я готов ему помочь.
Вот не стоит спрашивать, ради чего я превозмогал, и реально рисковал жизнью.
Я сам расскажу.
Вовсе не трудно догадаться, что перелёт из Аляски до Москвы во второй половине ноября — дело мутное. Во всех смыслах этого слова.
Немного лишнего задержался я на Аляске, вот и лечу теперь обратно, как полоумный, невзирая на туманы, снегопады и прочие неприятности, включая обледенение.
Что характерно, не на круизном лайнере, который с его высоты полёта, этих проблем не замечает, а фактически на самодельном фанерном самолётике.
Казалось бы, в чём дело? Этот мир нетороплив, и тут никто никуда особо не спешит.
Вопрос спорный, как по мне. Катеньке двадцать второго ноября восемнадцать лет исполнится!
И это важно! Все остальные дела и проблемы могут подождать.
Всё-таки я долетел! Самолёт под списание — фанера напрочь потрескалась. Под самый конец мы самолёт уже втроём тянули, еле вытаскивая. Но затащили! Он долетел. И мы вместе с ним. Чудо, не иначе!
Недаром оба пилота сразу после приземления в храм умчались. На святом духе и какой-то там матери, постоянно поминаемыми пилотами, мы кое-как до посадочной полосы добрались, за которую сошёл замёрзший участок реки, и плюхнулись туда, вовсе не куртуазно, а как полено, которое пнули по заснеженной дорожке.
Зато я за день до праздника успел вернуться. И это плюс.
Подарки… Их есть у меня. Понятное дело, что это не Перлы Пространства, те самому нужны, а вот три дюжины шкур каланов, пусть пока и не лучшей выделки, вполне себе станут хитом сезона. Но не вдруг, а когда их обработают и превратят в шубы и полушубки. Глядишь, и мелкой сестричке моей жены модный мех перепадёт. Она уже заневестилась. Всего-то на пару лет младше Екатерины. Ещё у меня припасено полдюжины шкур морских котиков. И это всё.
Всё, что мне удалось выменять на одну из полутора ведерных технических ёмкостей, куда был залит спирт. Отчего я сам не догадался спирт в пространственный карман загрузить, не знаю. Просто не догадался.
Водку и коньяк местные жители оценивали заметно ниже. В итоге мы чуть не грохнулись, когда самолёт начал обледеневать, попав под мокрый снег.
И это ещё раз подтвердило аксиому, что жадность наказуема. Дороговато и тяжело мне подарки обошлись.
Так-то спирт должен был нас спасать от обледенения, вот только его ополовиненных запасов на весь полёт не хватило. В итоге мне пришлось упираться, помогая пилотам магически. Но я справился.
Чисто теоретически я надеялся, что день рождения жены мы отметим в узком кругу, у нас в Захарово. Фиг я угадал.
Мне буквально на пальцах объяснили, что для московского губернатора такой афронт неуместен. Не, ясное дело, что без знакомой мне распальцовки, а скорей, более близкой к еврейскому театру, но дали-таки понять, что это просто фу, как неприлично.
К счастью, с меня потребовались только деньги. Не так много, но и не мало. Этак тысяч в сто двадцать мне восемнадцатилетие жены встанет. Хорошо, что я муку и лапшу успел удачно продать, и они мне этот расход частично перекрыли. Всё не так обидно. Но на будущее я зарёкся празднества в Москве справлять. Каких-то неправильных денег они стоят…
Кстати, для девушки в этом времени восемнадцатилетие — далеко не кармическая дата. Она ей ничего не добавляет — ни в правах, ни в обязанностях. Тем более, для замужней дамы, каковой по своему статусу моя Катенька и является. Так что вопрос у нас вовсе не в отмечании значимой даты, а в том, что это день рождения дочери губернатора, ради которого он снял залы недавно отстроенного Дворянского собрания.
Собственно, полный масштаб мероприятия до меня дошёл лишь в момент празднования.
Что могу сказать — Голицын великий демократ! Купцы первой и второй гильдии прибыли чуть ли не в полном составе, и московские дворяне практически затерялись в их рядах.
Ох, и разгулялся же я. Столько интересных разговоров с купцами провёл! Планов — громадье!
Кстати, жене больше двухсот тысяч только деньгами подарили, не считая всего остального. Так что если я и зарекался от чего, то это теперь не точно… Нормальные же инвестиции вышли!