— Обсуждалось, и я не вижу нужды повторяться. — Гессант начал было откланиваться перед двумя слепцами, помедлил, неуверенно закончил жест и отвернулся.
Несколько секунд спустя его голубовато-серый капитанский китель уже пропал в полумраке подгнездовых коридоров. Когда Лоджен сворачивал за угол, краткая вспышка света очертила его силуэт, заставив Аккверина моргнуть, но и человек, и сияние тут же исчезли.
— Что это было, вот прямо сейчас? — спросил Бром тем же ровным голосом.
— Он включил люмен, сэр. Чтобы осветить дорогу, наверное.
— Я так и подумал, — заметил дель’Катир. — Ощутил изменения в воздухе. Свет можно почувствовать, если знаешь нужные приемы.
Служитель задумался, не адресованы ли эти слова именно ему. Возможно, удивление Аккверина тем, что слепой астропат заметил вспышку, оказалось слишком очевидным.
Когда у парня мелькнула такая мысль, оба псайкера повернулись к нему и одарили мимолетными, совершенно одинаковыми улыбками, дав понять, что он позволил переживаниям выйти наружу. Сложив руки перед собой, Аккверин поклонился старикам. Повторив про себя десять строчек из катехизиса, знакомого с детства, служитель вновь успокоил разум; астропаты за это время обогнули его с боков и побрели по коридору к Зеленому гнезду.
Уважительно выждав, пока они и витиферы пройдут мимо, юноша развернулся и занял положенное место в процессии, между псайкерами и в двенадцати шагах позади них — так, чтобы не закрывать обзор охранникам.
Старший астропат дель’Катир ощутил движение паренька как быструю, яркую многоцветную вспышку на краю восприятия. Она влилась в общий узор, куда уже входили гудение энергетических потоков в силовых кабелях Башни, шаги Брома, позвякивание его цепочки-амулета, а также глухое шарканье подошв самого дель’Катира и стук посоха, положенного ему по чину.
— Что думаешь о госте? — спросил он товарища. Почти неслышно пробормотал, но более ничего и не требовалось.
Они с Бромом были старинными друзьями, давними коллегами. Там, где перекрывались стелющиеся края их сознаний, разумы сплетались; белые огни в центрах черепов пылали и плясали в столь близком ритме, что практически сливались воедино.
Бром легко уловил вопрос, просто не стал отвечать.
— Я понимаю, друг, — продолжил дель’Катир. — Скверные времена, беспокойные, и этот Лоджен — всего лишь тень в гуще событий.
Он не произнес слова «тень», эта часть фразы была образом-вспышкой в дымке сознания. Гессант оставался загадкой, белым пятном в их познаниях, непредсказуемым и опасным для слишком близкого изучения.
В качестве ответа Бром принял этот образ и развернул его. Как по опыту знали астропаты, такие завихрения распадались после смещения и ослабления потоков. Изображение подобного процесса часто пересылали из разума в разум как символ освобождения, окончания трудных времен и спада напряжения.
— В тенях Лоджен или нет, я не склонен думать, что он неспособен прямо переговорить с Арбитрес, — вслух добавил Бром, что расширило смысл отправленного им образа: загадка Гессанта разрешится или будет разрешена. Астропат надеялся, что арбитры смогут разобраться с любой опасностью или заговором.
Дель’Катир поразмыслил над этим.
— Странно, что они были настолько целенаправленны. Подумаешь об этом со мной?
Он создал ментальный образ хора астропатов, настолько огромного, что его не смогли бы собрать даже в Башне Слепцов, но использующего всю свою мощь для передачи рутинной обзорной шифровки Администратума в глубины космоса. Добавил ощущение громадной силы, оставшейся без дела или направленной на выполнение удивительно простых задач.
— Знаешь, не тебя одного это удивляет. — Бром ответил только голосом, поскольку был занят приведением мыслей в порядок. — Еще Святосталь, Туджика и… гм…
Фраза повисла в воздухе. Удобнее перехватив посох, дель’Катир на секунду оперся на него и коснулся сознанием микроорнамента на тяжелом позолоченном набалдашнике. Этой вещью он владел на протяжении восьми десятилетий, и узоры оставались столь же усладительными для психических чувств астропата, как и в первый день — на корабле, летящем к Гидрафуру.
Тогда боль связывания душ еще не ушла из ослепших глаз псайкера, а в глубине его сути пылал новый белый огонь.
— Да, разумеется. — Дель’Катир вздохнул, и старики вновь двинулись по коридору. Бром принялся вертеть в пальцах небольшую палочку, помогавшую ему успокоиться. — Сколько их уже выстроилось в очередь? Кто подходил к тебе?