Астропат приподняла подол платья и с удовольствием зашагала босиком по водной дорожке, ощущая, как холод успокаивает ноги. Чем выше, тем менее отчетливым становился эффект — в момент связывания душ отмерли нервные соединения в верхней части тела Святостали, так что ее голова и плечи оказались навечно онемевшими. Ступни, впрочем, прекрасно чувствовали температуру. Проходя через клубы пара и ароматного дыма, женщина смутно различала запахи, но, чтобы более четко осознавать их, ей пришлось бы поддерживать сдающее обоняние пси-восприятием. Такая процедура потребовала бы усилий, к которым псайкер сейчас не была готова, так что она просто вышагивала вперед.
По «берегу», стуча подошвами о гальку, шла служительница, державшая в руках квадратный футляр с механическим вокс-ухом. Устройство благословила для астропата магос Шаннери. Впитывая окружающие звуки, оно направляло их в аугментические приспособления, что свисали с ушей Святостали подобно лозам, а те передавали колебания в слуховые нервы. Витифер псайкера — или, по крайней мере, назначенный ей на сегодня — ступал рядом со служительницей, как всегда держа пистолет наготове.
По другому бортику шла представительница посланника Лоджена.
— Господин Лоджен полюбопытствовал, нет ли у вас идей относительно того, почему Арбитрес еще не общались с вами по поводу передачи власти? — спросила женщина, имя которой Святосталь не потрудилась запомнить.
— Мне все равно, — ответила астропат. — Я занималась своей работой, не более того.
— При всем уважении к вам, мадам, мне не верится, что вас не посещали мысли об этом. Известно, что вы отличаетесь пылкой верой и честолюбием. Вы отмечены собственным призванием, само ваше имя указывает на это.
Не было ничего необычного для астропата в том, чтобы взять себе после связывания душ новое имя, так или иначе отражающее часть испытанных им ощущений. Святосталь, например, редко видела металл до момента преображения — она знала это по смутным воспоминаниям, сохранившимся после того, как в нее ворвался белый огонь.
— Никто со мной не говорил! — резко бросила она, нарушив воцарившуюся тишину. — Никто вообще ни с кем не говорил. Сейчас арбитры в галереях, а больше я ничего не знаю. Наверное, вынюхивают что-нибудь в комнатах Отранто.
— Так вы следите за ситуацией? — с приятным удивлением спросила представительница. — Мастер Лоджен велел мне…
Из слухового ящика раздался громкий треск помех, женщина вздрогнула и умолкла. Святосталь спрятала улыбку: она умела вызывать такие шумы крошечными разрядами ментальной энергии. Это неплохо помогало сохранять преимущество в разговоре.
— Я не сомневаюсь, девочка моя, что тебе кажется, будто ты занимаешься здесь страшно важными делами. Слышала, как ты назвалась моему ассистенту «представительницей эмиссара Лоджена». Что ж, если он так беспокоится из-за передачи власти, пусть явится сюда и сам поговорит со мной. Для официального посланника твой господин как-то уж очень часто прячется на своем маленьком кораблике и очень редко, так сказать, посольствует.
Женщина начала что-то отвечать, но ее вновь заглушило «жжж-хррр!» из коробки.
— А до тех пор я, пожалуй, буду помалкивать, — продолжала Святосталь. — Если тебе известна моя репутация, тогда ты знаешь и об этом напыщенном болване Туджике, и о том, что, хоть он и болван, но за нами двоими нет ни одного достойного преемника Отранто. У твоего господина будет достаточно времени поговорить и с нами обоими, и с этой женщиной-арбитром. Когда Лоджен решится на это, пусть попросит меня уделить ему немного времени.
— Мой господин…
Жжж-хррр!
Аугментический аппарат Святостали уловил еле слышную ругань представительницы.
— На этом все. Оставь меня, пожалуйста, и убегай поскорее. Через двадцать семь часов мне нужно отправлять шифрограмму на Авиньор, а из-за тебя я не могу даже расслабиться для необходимого отдыха.
Расширив пси-восприятие, астропат ощутила, как женщина кланяется и размашистым шагом уходит из сада. Хмыкнув, Святосталь зашагала дальше. По правде говоря, ее ошеломили Арбитрес, их бурное прибытие и нынешнее затворничество. Разве не все арбитры громилы и идиоты? Бруинанн и эта детектив, которая считала себя хорошо замаскированной, — уж точно.
Святосталь была астропатом первой категории, и настало время ей обрести звание, отражающее это. Уже очень давно ей следовало стать магистром, и терпение женщины почти истекло.