— Вы это точно можете сказать? — спросила Кальпурния.
— Определенные очень малые отклонения в плотности и равновесии точно соответствуют аналогичному оружию, которое делаем мы сами. Это значит, что ваши образцы были сделаны при гравитации, эквивалентной гидрафурской. Изготовление оружия в невесомости именно для того и предназначено — чтобы избегать этих отклонений.
— Это практически полностью убирает из списка подозреваемых Флот, — вставил Накаяма. — Они любят выставлять гравитацию на своих кораблях и станциях так, что она чуть-чуть ниже стандартной гидрафурской. Вы этого даже не заметите, но на тех приборах, которые использует мастер Тудела, это видно.
— Именно так, — подтвердил польщенный Макрисс. — Думаю, мое первичное предположение верно. Я подозревал, что эти вещи прибыли со значительного расстояния. Ни один из наиболее известных оружейников системы не приложил руку к их созданию.
Он завершил свою речь небольшим галантным поклоном, и внезапное изменение манеры поведения, в свою очередь, заставило Кальпурнию удивленно сморгнуть.
— Тогда благодарю вас за потраченное время, мастер Тудела, за вашу помощь и за пищу для размышлений. Проктор организует для вас возвращение домой.
— Я и моя семья были всецело рады услужить, — ответил Макрисс, снова поклонившись. — Единственное, что я попросил бы у вас, если я могу осмелиться…
Накаяма едва заметно кивнул.
— Дерзну отметить, мне не стоит даже подчеркивать тот факт, что, хотя о наших умениях и талантах лучше всего говорят наши произведения, положение, подобное нашему, в отдельных случаях требует, как бы это мне выразить… знания о…
— Пожалуй, я вас понял, — сказал Накаяма. — Если мы выясним, кто и где сделал это оружие, я постараюсь поделиться с вами информацией.
Удовлетворенный Макрисс снова поклонился. Его свита повторила жест и оставалась в поклоне до тех пор, пока двое арбитров-сеньорис не направились к выходу. Уходя из комнаты, Кальпурния услышала, как сзади внезапно, тихо и деловито засуетились: Тудела начали разбирать свою выставку.
— И вот мы опять там, где начинали, — проворчала она, когда двери захлопнулись и они стали подниматься по огромному спиральному колодцу, пронизывающему центр крепости. Сейчас тихое время, промежуток между ночной и рассветной сменой, и лестницы настолько людны, что можно услышать эхо своих шагов.
— Не совсем, — поправил Накаяма. — Мы можем вычислить некоторые вещи. Я не верю, что убийцу тайно привезли откуда-то еще. Скорее, это Тудела убеждали сами себя, что в этой системе нельзя изготовить оружие так, чтобы они об этом не узнали.
— Я думала насчет этого. Разве он не подтвердил, что оружие делали при гравитации, равной гидрафурской? Как можно настолько точно это подделать?
— Хорошо сказано. Итак, у врага есть доступ к частному мастеру, настолько засекреченному, что он может изготавливать высококачественные образцы, которые не в силах идентифицировать лучший оружейник Гидрафура.
— И этот мастер настолько беспринципен, что готов встроить образцы в нелегального псайкера-колдуна, — добавила Кальпурния. — Оружие слишком уж хорошо сочеталось со способностями убийцы, оно явно было предназначено именно для него.
— И они были готовы пойти на риск, что все это раскроется при покушении, — закончил Накаяма.
Арбитрес вышли на верхнюю лестничную площадку, откуда расходились галереи, ведущие в разные углы крепости. Кальпурния остановилась, чтобы устремить взгляд на огромную стальную аквилу, свисающую на цепях с купола, и с ужасом поняла, что тяжело дышит. Служа в гарнизоне, она могла бегать по таким лестницам вверх и вниз и едва замечать нагрузку. Она задала себе вопрос, когда это расследование наконец даст ей время заняться физическими тренировками. Еще одна мелочь, которая ускользает из-под контроля.
— Итак, наш враг, — подытожила она, — даже более могущественен, чем мы думали, и даже сильнее стремится увидеть меня мертвой, чем мы осознавали.
— Если это не прогресс, то что тогда прогресс? — спросил Накаяма. Его лицо по-прежнему сохраняло каменное выражение, и Кальпурнии просто оставалось надеяться, что он пошутил.