– Новичкам всегда везет, – фыркнул тот мужчина, который ранее выразил недовольство тем, что именно Каса отправили вперед.
– Хотел бы оказаться на его месте? – поинтересовался Дарн. Не услышав никаких возражений, он уселся на пол посреди укрытия. Здесь было огорожено металлическими прутьями небольшое пространство, а внутри него лежали высохшие угли. Дарн достал из своего рюкзака спички и немного бумаги. Один из мусорщиков вытащил из рюкзака два куска полена. Один он передал Дарну, а второй положил под скамейку, на которой сидел Кас.
Джо уже закончила обтирать края раны и наносила какую-то мазь. Она пахла травой и немного спиртом. Затем она наложила на плечо повязку из бинта. Закончив, Джо помогла Касу надеть куртку обратно.
Дарн к тому времени уже развел костер и соорудил очаг, на котором кипятился металлический чайник.
– Итак, план таков, – объявил Дарн. – До захода солнца еще шесть часов, а нашли примерно… нихера, – среди группы послышались смешки. – Более того, мы даже не дошли до нашей прошлой точки сбора. Плюс у нас уже есть один раненный и свора Лукосов прямо под нами.
– Я в порядке, – возразил Кас, но Джо легонько хлопнула его по здоровому плечу.
– Не спорь, – шикнула она.
– Предлагаю отстрелять оставшихся Лукосов из убежища, – продолжил Дарн. – Те, у кого есть огнестрел, спустятся и осмотрят все в радиусе двух километров до захода солнца. Увидите на горизонте что-то – бегите сюда. Всем быть начеку. Завтра с восходом солнца возвращаемся.
– Что-то мне подсказывает, что старик будет не очень доволен, – проворчал кто-то из толпы.
– Ничего не поделать. У нас припасов на однодневную вылазку. Если пойдем дальше, то наткнемся на еще больше количество Лукосов. И вот тогда убежища в округе не будет, – Дарн поднялся на ноги, закидывая сумку на плечо. – Итак, всем все ясно?
– Так точно! – громко воскликнули мусорщики.
– Отлично, – Дарн повернулся к Джо. – Отдай свой пистолет Майку, он тебе все равно не пригодится.
– В каком это смысле? – возмутилась женщина, резко встав.
– В том, что ты остаешься здесь.
– Но… – хотела возразить она.
– Джо, не спорь.
Когда они ушли, Кас от досады откинулся спиной на стену укрытия. Это здание стояло посреди пустоши на высоких сваях почти в трех метрах над землей. По конструкции оказалось понятно, что его собрали из материалов, которые нашли в округе: покореженные и заржавевшие листы металла, древесина и какие-то расколотые бетонные блоки. Крыша из профлиста ходила ходуном и, казалось, держалась на честном слове, но все-таки держалась.
Джо села рядом с ним на лавку, тяжело вздыхая.
– Это моя вина, – тяжело проговорил Кас, сжимая пальцами раненое плечо, которое уже не болело.
– Не говори глупостей, – шикнула на него Джо. – Очень редко у нас бывают вылазки, когда мы возвращаемся без раненых. И не важно, как человек поранился: от зверя, стихии или неустойчивой конструкции. Важен сам факт того, что бы мы все вернулись живыми, а раны заживут.
– Но шрамы останутся, – хмыкнул Кас.
– Это будет тебе напоминанием не терять хватки, когда ты на поверхности. Планета зла на нас и, учитывая, сколько всего я слышала про Прародителей, так нам и надо. Они рубили гектарами леса, загрязняли реки и моря, истребляли животных. Они считали себя царями этого мира, но в итоге именно природа – самая могущественная сила на планете загнала их под землю. А теперь мы – их потомки, платим по счета за их ошибки.
– Думаешь, это была кара небесная? – Кас слышал несколько теорий о том, что произошло больше двухсот лет назад.
– А что это еще могло быть? – изумилась Джо.
– Они любили воевать друг с другом. Может они просто уничтожили сами себя? – предположил Кас. – Может, они создали какое-то оружие, которое оказалось настолько мощным, что Прародители просто потеряли над ним контроль? Создание обернулось против создателей.
– Чем это отличается от небесной кары? – хмыкнула Джо. – Они откусили слишком большой кусок. Взяли на себя больше, чем могли. Они поплатились за собственную гордыню. Они считали, что правят этим миром, но всегда найдется рыбка покрупнее.
Кас не стал с ней спорить. Идея о том, что Прародители сами во всем виноваты ему нравилась больше, чем то, что где-то на небе есть высшие силы, которые неустанно следят и решают, кому жить, а кому умереть.