– В заявке на грант указано, что Солнечная система подвергалась влиянию Высших, а конкретно Земля. Какими-то неоспоримыми доказательствами он не обладал, но зато приводил в сравнение множество элементов культур Земли и Иллизиума. Как например: календарь, система счета и в принципе схожий сценарий развития общества и технологий. Он был уверен, что к появлению наших цивилизаций причастны Высшие.
– Что ж, у нас действительно много общего. Даже слишком, я не удивлен, что его насторожило, – Кас нахмурился. – Но ему все же отказали, потому что полеты на Землю запрещены.
– Именно, и никто не хотел менять законы ради одного чокнутого ученого, и… – Лютер оборвался на полуслове, поднося к глазам какой-то лист бумаги, вложенный в журнал. – Вау, твоему дяде даже писал какой-то профессор, называя его исследование, цитирую, «выхлопом из вентиляционной трубы и полнейшим бредом сумасшедшего». – он усмехнулся, – Хах, твой дядя распечатал это на бумаге и приписал внизу «имбецил».
Кас наклонился, чтобы рассмотреть приписку. Ту вывели не таким идеальным почерком, как в журналах. Буквы завалились вправо, а все слово написали по диагонали.
– Дело всей его жизни спустили в унитаз, – вздохнул Кас и потянулся к следующей записной книжке. – Я бы тоже был расстроен.
Он держал в руках блокнот, обложка которой была обтянута чем-то вроде кожи и ощущалась довольно жесткой. Блокнот разбух от записей и вклеек, поэтому закрытым ему позволял оставаться плетенный шнурок, обмотанный поперек блокнота. Кас размотал шнурок и открыл первую страницу.
Это оказался какой-то сборник распечаток статей из Мультинета. Подборка событий, между которыми Кас совершенно не мог найти связь: раскопки в какой-то глуши и найденный древний артефакт со странным излучением, пропавшая группа колонистов на Эльге, статья с теорией заговора о взрывах на Земле в двадцать первом веке и уничтожении исследовательской станции на орбите Планеты, статья о древних руинах на Раниде и еще множество разных событий. Казалось, его дядя медленно сходил с ума, цепляясь за малейшую соломинку, продолжая убеждать себя в собственной правоте. Почерк становился все более и более непонятным. Кас уже хотел захлопнуть этот блокнот и отложить в сторону, пока не открыл один из разворотов. Он полностью был покрыт геометрическими рисунками в точности такими же как у Каса на груди. Внизу корявыми буквами дядя вывел надпись.
«Их посланники среди нас».
Что-то внутри Каса надломилось. Перед глазами поплыло и он упал в темноту.
***
За окном прогремел гром, когда Кастор открыл глаза. Он лежал в своей кровати, которую делил с дядей, пока гостил у него. Прямо над ним нависал Алкаид. Его волосы были взъерошены, на плечи накинут халат. В комнате стояла полная темнота, и Кастор едва видел дядино лицо.
– Д-дядя? – позвал его мальчик. Мужчина выглядел озабочено, сжимая в руку какую-то иглу.
– Времени нет, – прошептал он. – Если что-то не сделать – всему настанет конец. Они придут.
– Дядя? – позвал его мальчик еще раз. – Кто придет?
– Я должен изменить уравнение, поменять переменную. Тогда они не смогут привести свой план в исполнение, – он схватил мальчика за руку и притянул к себе близко-близко. – Послушай меня, Кастор. Все думают, что я сумасшедший, мне никто не верит и не станет слушать. Я один в окружении глупцов, когда до них дойдет, будет уже слишком поздно. Поэтому, на тебя одна надежда.
– Дядя, – мальчик выпучил от страха глаза, когда в темноте комнату блеснула игла. – Я не понимаю.
– И не надо. Сейчас не надо ничего понимать. Живи, мечтай и ни о чем не думай. Придет время и тогда ты все узнаешь, – он крепче сжал тонкую руку мальчишки и распахнул его ночную рубашку, оголяя бледную мальчишескую грудь. – А сейчас я должен кое-что поправить.
Острая боль пронзила мальчика и его крик сотряс ночную тишину.
***
Кас с криком подскочил в кровати. Он тяжело дышал, по спине мелкими бусинками скатывался пот, а в груди неприятно кололо. Дрожащими пальцами от задрал футболку, осматривая свою грудь. Не осталось никаких следов, все те же линии татуировки, но боль никуда не уходила.
– Очнулся?
Он поднял голову и обнаружил, что очнулся в своей комнате в Мальдоре. Лютер подошел к нему и сел на край кровати, подложив ногу под себя.
– Ну и напугал же ты меня, – проговорил его друг и положил руку ему на ногу.