– Сэр, – подал голос Кас. – Если я буду отсиживаться, то просто стану для вас обузой. С таким же успехом я мог оставаться в своей камере. Тем более, меня не устраивает внимание со стороны капитана. Не хочу давать ему повода предъявить мне обвинения. Я – чужак, и никто за меня не заступится.
– Этот риск не стоит того, что бы что-то кому-то доказать, – вклинился в разговор Дарн.
– Вы сказали, что я хорошо сложен, так? – уточнил у Уильяма Кас. – Возможно, я могу что-то вспомнить во время вылазок.
– Ты имеешь в виду мышечную память? – староста призадумался, поглаживая свою небольшую бородку.
– Мышечная память? – непонимающе уставился на него Кас.
– Да, – кивнул староста. – Это когда ты делаешь что-то так часто, что через какое-то время тело делает все само собой, без участия мозга.
– То есть, если я владел чем-то в совершенстве до потери памяти…
– … твое тело все еще помнит это.
– Отлично, – хмыкнул Кас. – Когда следующая вылазка?
– Вы уверены, мистер Доу? – староста удивленно вытаращил на него глаза.
– Уверен, – кивнут тот. – И, пожалуйста, зовите меня просто Кас.
***
Сильный ветер трепал капюшон, заставляя раздуваться как парус. Кас был признателен за находчивость мусорщиков, которые пришивали к внутренней стороне капюшонов специальные крючки, чтобы прикрепить тех к ремешкам защитных очков. Эта хитрая конструкция позволяла капюшону не соскальзывать с головы при каждом порыве ветра, а на поверхности ветер бушевал постоянно.
– Ещё примерно полкилометра, – раздался голос Дарна, сквозь завывания ветра.
Когда Кас оказался на поверхности планеты, в лицо первым делом ударил яркий свет, ослепляя после долгого нахождения под землей. Затем глаза привыкли и Кас сквозь стекла защитных очков смог рассмотреть желтую пустыню, что когда-то, возможно, являлась живописным раем. Лишь одна большая пустыня, обдуваемая свирепыми ветрами.
Учитывая свирепые погодные условия на поверхности планеты, мусорщики встроили динамики в свои маски, чтобы усиливать собственные голоса. Когда Кас спросил почему нельзя сделать что-то вроде рации или гарнитуры на одно ухо, один из товарищей Дарна, который собирался с ними, ответил, что для поддержания связи нужно быть в радиусе километра от входа в подземный город, а мусорщики всегда уходят в десять раз дальше в пустошь. Так что это просто бесполезно.
Ступать оказалось тяжело. Поверхность вся состояла из борозд земли, перемешанной с кусками бетона и металла. Временами на горизонте мелькали огромные железобетонные конструкции, остатки обвалившихся мостов или прочих инженерных сооружений. Это были признаки того, что здесь когда-то возможно протекала река или пролив, но сейчас океан отступил на десятки километров назад. Это было некогда великой цивилизацией, остатки которой ныне прятались под землей. Ветер постоянно сдувал, и идти оказалось вдвойне тяжелее.
– Как далеко вы обычно заходите? – поинтересовался Кас, пытаясь перекричать ветер?
– На много десятки километров, – ответил ему Дарн. – Иногда собираем целые экспедиции на несколько дней или даже недель. В радиусе пяти километров от города мы уже собрали все, что смогли.
– Обязательно идти пешком? Почему бы не использовать транспорт? – Кас видел в городе машины на колесах и гусеницах. Они представляли собой огромных металлических монстров, способных перевозить до десятка людей или несколько тонн руды и земли. От этих машин пахло едким топливом, а некоторые работали на пару, выпуская черные клубы дыма, что не очень хорошо для подземного города, если бы не хорошая система вентиляции. Он не совсем понимал, почему мусорщики их не используют во время вылазок на поверхность.
– Слишком неэффективно. Рельеф имеет резкие перепады высоты, никакая машина такой тряски не выдержит, – Дарн продолжал идти вперед, ведя группу за собой. – Мы, конечно, когда-то пользовались машинами, но они быстро ломались. Их содержание выводило наши доходы в минус.
– Но с каждым разом вам приходится уходить все дальше и дальше, – недоумевал Кас. – Когда-нибудь вы дойдете до соседнего города.