– Ударишь меня и мы просто разлетимся в противоположные стороны, – предупредил Кастор. – Я то могу передвигаться в невесомости, а ты так и будешь висеть вниз головой.
– Да пошел ты, умник, – прошипел Августин.
– Мне всегда казалось, что из нас двоих больший умник ты, – Кас вздохнул и бросил его в сторону панели управления, а затем подлетел к ней и сам. Вывернув запястья мужчины за спину и уперев колено в позвоночник, лишая того возможности двигаться, он продолжил. – Давай посчитаем. После ядерных взрывов на Земле прошло двести пятьдесят лет. Возможно, еще какая-то сотня лет и все начнет приходить в норму. Возможно, я не отрицаю того варианта, что все просто останется таким как есть сейчас. Однако, если вы сбросите астероиды на планету. Те убьют остатки того живого, что сейчас есть на Земле. Вы получите просто безжизненный кусок горной породы, который будет вращаться вокруг Солнца. Я даже не могу представить сколько потребуется времени на то, чтобы климат планеты пришел в норму. В последний раз в период мел-палеогенового вымирания1 на восстановление климата ушло несколько десятков лет. Да и то, климат не вернулся в норму, он изменился, равно как и населявшая планету жизнь. На место ящерицам пришли млекопитающие. А что будет сейчас?
– Мы будем контролировать все, – возразил Августин. – Установки для повышения давления, выделения тепла и кислорода. Сначала вернем на планету воду, а потом мох и простейшие лишайники. За ними появится прочая биомасса. И вот когда все показатели придут в норму, мы выселим всех людей на поверхность. Они начнут как аборигены, но постепенно будут развиваться.
– А в итоге что? – у Каса заканчивалось терпение, равно как время до выхода астероида в точку невозврата. – К сути, Августин. Что потом? Должна же быть цель? Вы не альтруисты, которые просто решили терраформировать умирающую планету.
– Этого я не знаю.
– Кончай нести чушь, все ты знаешь, – выплюнул Кастор.
– Нет, правда. Это все Высшие. Они связались с отцом несколько лет назад. Кажется, нам тогда было по восемнадцать. Они предложили ему взяться за терраформирование Земли, в обмен на влияние и власть в Иллизиуме. Планета на планету. Земля зачем-то нужна этим Высшим, но конечных целей я не знаю. Когда я узнал об сделке, то не видел ничего плохого. Восстановление умирающей планеты в обмен на влияние и возможность менять нашу родную планету к лучшему. Разве это плохо? – Августин говорил тяжело, из-за того, что Кас слишком сильно давил ему на позвоночник, заставляя выгибаться дугой.
– Твой отец назвал меня Арбитром. Посредником. Что это значит?
– Я и сам не до конца понимаю. Я знаю, что у них множество агентов по всей Вселенной. Они их глаза и уши, но с тобой что-то пошло не так. Какой-то сбой. Они попросили либо избавиться от тебя, либо захватить в плен и передать им, чтобы они поняли причину произошедшего.
– И вы выбрали первый вариант, – хмыкнул Кас.
– Это было менее рискованное решение. Ты прилетел на Землю. Мы не знали успел ли ты отправить что-то на Иллизиум, нужно было действовать быстро.
– Но когда я случайно оказался среди землян, вы почувствовали, что это ваш шанс угодить Высшим.
– Именно.
– Как жаль, что вы в любом случае потерпели неудачу, – Кастор бросил взгляд на панель. Меньше двух минут.
– Я бы так не сказал. У тебя нет пароля от управления астероидами.
– Зато у тебя есть, – хмыкнул Кас. – А у меня есть возможность контролировать жизнеобеспечение корабля, как ты заметил. Так что я могу просто приказать отключить подачу кислорода в каюту твоего отца.
– Ты… – Августин замер. – Ты этого не сделаешь.
– Уверен?
– Ты не такой человек. Ты никогда не играл грязно. Ты наивный с острым чувством справедливости, Кас. Ты никогда не стал бы угрожать чьими-то жизнями… Если только ты не блефуешь.
Августин повернул голову. На его лице расцвела улыбка. Мужчина был уверен, что Кастор блефует.
– Оу? – удивился Кас. – Думаешь, я не пожертвую одним ради миллионов? – он коснулся наушника у себя в ухе. – Эдмонд, отключи подачу кислорода в каюте сенатора Кварема.
– Понял, – послышался ответ в наушнике. Кастор не сомневался в том, что Августин услышал это, судя по тому как он вздрогнул.