Миссис Пеннроял все еще была без сознания, но когда сэр Арчибальд приблизился к ней, она приподнялась и посмотрела: сначала на него, а потом на мертвое тело.
- Оно того не стоило, - сказала она.
- Все кончено, - пробормотал он. - Ты не ушиблась?
- Что нам теперь делать?
- Мы должны вернуться в Малмезон.
- Но его нельзя оставлять здесь.
Сэр Арчибальд склонился над телом своего врага и повернул его лицом кверху. Его выражение было спокойным и счастливым.
- Я брошу его в бассейн, - сказал он. - Он будет не первым мертвецом, лежавшим там.
Он наклонился и, взяв мертвеца за руки, потащил его к одному из лестничных пролетов, ведущих вниз, к воде. Кейт сидела и смотрела на него, сложив руки на коленях. Она услышала всплеск и увидела рябь. Сэр Арчибальд вернулся, поднял пистолет и тоже бросил в бассейн.
- Сегодня ночью поверхность покроется льдом, - сказал он, - а остальное сделают рыбы. Идем!
В потайной комнате Малмезона мягко горели свечи в дюжине канделябров из полированного серебра. Их свет падал на роскошную мебель, достойную будуара прекрасной и благородной дамы. Широкие кресла из черного дерева были обиты тонким синим шелком; в украшенном инкрустацией шкафу стояли золотые сервизы; пол был застелен персидскими коврами и шкурами; в камине пылал огонь, а на столе стоял накрытый ужин, способный вызвать аппетит даже у Эпикура. Высокое зеркало в дальнем конце комнаты отражало свет свечей, в нише неподвижно замерли старинные доспехи, металлические рукавицы покоились на рукояти меча; можно было подумать, что кто-то из их прежних владельцев, превратившийся в духа, мрачно взирает из-под опущенного забрала на окружающее великолепие.
Это была самая приятая и прекрасная сцена, какую только может явить этот мир; она была способна пробудить любовь к жизни у самого сурового аскета.
Через массивную дубовую дверь, укрепленную массивными железными полосами, вошли два бледных, изможденных человека - мужчина и женщина. Свет, ударив им в глаза, заставил их заморгать и отвернуться. Мужчина подвел женщину к камину, усадил в низкое кресло и, взяв с кровати в нише синее атласное покрывало, нежно накинул его ей на плечи. Она, казалось, не замечала, где находится и что происходит вокруг нее; она сидела с застывшими глазами и лицом, время от времени вздрагивая, явно погруженная в какие-то неприятные воспоминания. Мужчина подошел к столу, налил бокал вина, поднес его к губам женщины; после некоторого сопротивления, она немного отпила.
- Здесь ты в такой же безопасности, - сказал он, - как на каком-нибудь необитаемом острове в Южном море. Я позабочусь о том, чтобы ты ни в чем не нуждалась, пока тебе придется оставаться здесь.
- Но какой в этом смысл? - спросила она с каким-то апатичным раздражением.
- Скоро мы сможем уехать отсюда, - ответил он. - Дорогая, не печалься. Наше счастье впереди.
- Мне никогда этого не забыть, - произнесла она с дрожью в голосе. - Что толку? Я не могу уйти от него. Как ты думаешь, поверхность уже замерзла?
- Забудь об этом. Когда ты согреешься и выпьешь еще немного вина, ты успокоишься. Не было сделано ничего такого, о чем стоило бы пожалеть, Кейт. Я люблю тебя больше, чем когда-либо.
- Что толку? - снова повторила она. - Оно того не стоило.
Они помолчали.
- Я должен оставить тебя на несколько минут, - мягко сказал он. - Мне необходимо показаться леди Малмезон и слугам. Никто не знает, что я выходил из дома. К тому времени, когда я вернусь, ты уже согреешься, и мы вместе поужинаем. Все будет хорошо.
Он наклонился, чтобы поцеловать ее. Она оттолкнула его с внезапным отвращением.
- У тебя на лбу кровь, - резко произнесла она.
- Всего лишь царапина, я совсем забыл о ней, - ответил он, пытаясь улыбнуться. - Самое большее, через полчаса, мы снова будем вместе.
Она ничего не ответила; немного постояв, глядя на нее сверху вниз, он повернулся и вышел. Закрыл за собой дубовую дверь, запер ее, затем ощупью прошел по каменному коридору и вышел через потайной вход. Положил серебряный скипетр в гнездо под полом и вышел в соседнюю комнату. На пороге он на мгновение остановился, прислонившись к косяку. Его охватило ощущение внезапной слабости, голова стала тяжелой. Вскоре он пришел в себя и стал вспоминать, куда направляется. К тому времени, когда он добрался до верха большой лестницы, ему пришла в голову мысль, что его, наверное, ищут.
Спустившись по ней, он направился прямо в комнату леди Малмезон. Было около одиннадцати часов. Старая леди играла в карты со своей компаньонкой, спаниель спал у нее на коленях. Она удивленно подняла глаза, поскольку сэр Арчибальд редко удостаивал ее своим визитом.
- Мама, - спросил он, неловко подойдя к ее креслу и остановившись, - где Кейт?
- Сын мой! Что случилось?
- Она сегодня выходит замуж? - продолжал баронет обиженным тоном.
Леди Малмезон и ее компаньонка обменялись испуганными взглядами.
- Думаю, это очень нехорошо, - с упреком произнес молодой человек, - потому что Ричард попросил меня быть его шафером, а они ушли и поженились, пока я спал. Это жестоко по отношению к Кейт, хоть я и не люблю ее; но я не верю, что в этом виноват Ричард, потому что он хороший; он мне нравится.
<p>
* * * * *</p>
- Позвоните в колокольчик, Симпсон, - прерывающимся голосом сказала леди Малмезон, - и скажите, чтобы послали за доктором Роллинсоном.
<p>
XIII</p>
В течение месяцев ужаса, предположений и смутных слухов, возникших после обнаружения таинственного исчезновения мистера и миссис Пеннроял, никому ни на мгновение не пришло в голову предположить какую-либо связь между этим необъяснимым обстоятельством и столь же любопытным, но не вызывающим сомнения фактом, что бедный сэр Арчибальд снова "сошел с ума".
Как это случилось? Всем было известно, что сэр Арчибальд провел в своей комнате весь день и вечер, вплоть до того момента, когда вошел в комнату своей матери, уже лишившись рассудка.
Мысль о том, что исчезнувшие могли столкнуться с нечестной игрой, никогда не воспринималась всерьез; все сходились на том, что у мистера Пеннрояла было достаточно причин не желать оставаться в месте, где к его репутации и гостеприимству относились одинаково плохо. Поэтому, скорее всего, супружеская пара тайно бежала на чужбину, и поселилась под вымышленными именами где-нибудь в Америке или на Континенте.