Шорох в кустах в отдалении — и все мысли как отняло, плевать на всё, бегом к порогу.
«Отвёртка и иголка, иголка и отвёртка, работайте, чтоб вас всех».
Закусил губу: случайно уколол палец, но инструменты не выпустил.
Собака. Одна. Подняла лай и бежит, не за ним.
Карлу надо отдать должное: не кричит, убегает. Скинул рюкзак Арчи, держит перед собой, прижался к забору, пытаясь закрыться от наступающего зверя.
Дрожащими руками, отирая локтем пот, Арчибальд возился с замочной скважиной. Иголка предательски скользила, всё никак не хотела цепляться за пазы. И отвёртка слишком узкая, никак не могла встать на место.
Мальчик не слышал происходящего вокруг, не видел ничего, кроме проклятой широкой замочной скважины, которая всё никак не хотела поддаваться.
Наконец раздался лёгкий хлопок, и мальчик с шумом ввалился в прихожую.
Приникнув к дверному косяку, он наблюдал за своим другом.
Карлу повезло: собака натаскана бить тревогу, а не людей. Прижмёт к земле и будет так держать до прихода хозяина: этим он и воспользовался.
Герой! Смог, смог найти в себе силы, побороть страх, отбиться.
Скинув с себя чёрную массивную тушу, он заспешил к открытой двери, где его ждал Арчибальд. Навалился на неё всем весом, пока друг орудовал замком, на сей раз, чтобы закрыться. Как мог сдерживал собой натиск разозлившейся псины с той стороны: она то и дело царапала толкала, и лаяла, лаяла на чём свет стоит.
Игла так и норовила выскользнуть, снова не попадала в пазы, отвёртка ёрзала по скважине.
Но ничего. Это всяко лучше, чем закрываться в спальне от пьяного отца, когда ты один, а он не перестаёт стучать и орать. И бутылка в руках, и злой, и всё, что у тебя есть — мокрые руки и собственное тело. Да, сейчас было сложно, но всё проще, чем тогда.
Снова щелчок, божественный, сокровенный щелчок: дверь заперта, надёжно и крепко.
Снаружи к лаю добавились крики: надо бежать.
Три этажа как один, не время рассматривать. Счастье — лестница на чердак прям там, в коридоре.
Простой деревянный люк, без засова. Совсем немного надавить — и готово.
Лишь после, уже в жаркой и пыльной темноте, друзья смогли выдохнуть спокойно: следов по себе не оставили. Сюда никто не придёт. Они прорвались.
Не шуметь. Просто сидеть, угадывать черты лица своего товарища и улыбаться. Трястись, подавляя смех, и широко улыбаться, отирая рукой пыльный пот.
Наконец друзья выдохнули, упав на спины, смотря в темноту потолка над собой: кара их миновала. Снаружи со стороны окна всё ещё стоял шум погони: видимо, не только они двое решили наведаться в этот дом, и собака, и охрана отвлеклись на других несчастных, даже не представляя, что здесь может быть кто-то ещё. Да и дом-то ведь заперли, значит — никто не заметит вторжения.
— Прорвались, — выдохнул Карл. — Слава бомжам!
— И не говори, — так же валяясь и в пустоту. — Грустно, что сигарет нет: я б им проставился. Ну. если встретим потом. Спасли.
Товарищ прыснул.
— Не думаю, что они тебе будут рады, если узнают. Их же поймали там, вяжут сейчас, наверное.
— Главное, что не нас.
— Здорово ты всё провернул, — сказал уже после Карл. — И представить себе не мог, что ты так лихо с замками умеешь.
— Поживи у меня месяц-другой, и не такому научишься, — гордо прошептал Арчи. — Мне деда показывал, когда жил ещё. Говорил, открою одну дверь — и все двери мои. Я кучу разных замков перепробовал у него в мастерской.
— А кем был твой дедушка?
— Ключником в третьем колене. Меня тоже к делу приобщить хотел. А взламывать учил, чтобы я лучше понимал, как вообще замки работают, и как их делать так, чтоб не взламывали.
— Классный, — согласился Карл. — А о своём я ничего не знаю. Он на войне погиб, а ты — ну, — вздохнул, взгляд понурил, — сам понимаешь.
— Мой рюкзак у тебя? — вдруг спросил Арчи. — Доставай фонарь, ищи свои эти формулы.
— Да, действительно, — всё ещё грустный, ответил друг.
— Ты герой, — подбодрил его товарищ. — Я бы один на один против собаки не встал.
Школьник тяжело хмыкнул. Расстегнул молнию, копался в вещах.
— Я бы тоже, — головой в рюкзаке, — при других обстоятельствах. Зато будет, о чём написать, — доставая тетрадь и отерев пот со лба. — К слову, — прыснув. — Собака не человек.
— А? К чему ты это?
— Ну, дверной ручки хватило бы. Не открыла б её.
Товарищ выдавил нервный смешок.
— Забылся слегка. С собаками этими. Да. К счастью, они глупее людей.