— Я… я не понимаю, — пробормотал он, его голос дрожал. — Как это возможно? Что значит "в определенном смысле"?
Каэлион помолчал несколько секунд, словно давая Ардену время переварить услышанное. Затем продолжил:
— Я тебе скажу больше, — произнес Каэлион, его голос звучал ровно, но в нем чувствовалась тяжесть веков. — Демон, которого убил твой дед… он там же, где и твой дед.
Арден замер, его мысли снова запутались. Он не понимал, о чем говорит этот древний голос. Как демон и его дед могут быть вместе? И где именно?
— В тебе! — закончил Каэлион, словно бросая камень в бездонный колодец.
Арден вздрогнул, его глаза расширились от шока. Он машинально поднял руки, словно хотел проверить, что с ним все в порядке. Но внутри него нарастала тревога, будто что-то чужое действительно жило в нем, скрытое до поры до времени.
— Не буквально в тебе, — продолжил Каэлион, и его голос потеплел, словно он улыбнулся. — И это не образное выражение… Арден.
Арден вздрогнул снова, услышав свое имя. Его смущение достигло предела. Этот незнакомец, этот древний кузнец, казалось, знал о нем все. Каждую мысль, каждую боль, каждую тайну. Это было одновременно пугающе и странно успокаивающе.
— Предлагаю тебе постараться собраться с силами, — продолжил Каэлион, его тон стал чуть строже, но все еще оставался доброжелательным. — Разговор предстоит долгий…
Арден кивнул, хотя и не был уверен, что готов к этому разговору. Он глубоко вдохнул холодный воздух пещеры, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Его взгляд скользнул по кристаллам на стенах, которые мерцали мягким голубоватым светом, словно наблюдали за ним.
— Ты знаешь, что такое душа? — спросил Каэлион.
Арден замер, чувствуя, как его мысли начинают путаться. Он попытался собрать все, что знал о душе, все те идеи, которые слышал в убежище, от Кайроса, от других учеников. Его голос прозвучал сбивчиво, будто он боялся ошибиться:
— Душа… она бессмертна. После смерти тела она отправляется либо в рай, либо в ад. В зависимости от того, как человек жил. Есть баланс… равновесие между добром и злом. А те, кто находится посередине… их забирает Равновесие. Они становятся воинами… как я…
Он говорил быстро, словно пытаясь убедить не только Каэлиона, но и самого себя. Но внезапно его голос оборвался. В голове вспыхнули воспоминания о разговоре Кайроса и Эквилиса. О жатве, о планах уничтожения, о том, что добро и зло — всего лишь стороны одной монеты. Арден замолчал, его лицо побледнело, а глаза наполнились ужасом.
— Я… я не знаю, — прошептал он, опустив голову. — Все, во что я верил… это ложь?
Каэлион помолчал несколько секунд, давая Ардену время осмыслить свои слова. Затем продолжил:
— Нет, не ложь. Просто правда намного сложнее, чем ты думаешь…
— Страшнее, — добавил Каэлион спустя мгновение, его голос звучал мягко, но в нем чувствовалась тяжесть, словно он говорил о чем-то, что выходило за пределы человеческого понимания. — Я постараюсь тебе все подробно рассказать и ответить на все твои вопросы. Но тебе нужно запастись терпением. Ты много не знаешь, и многое нужно пояснить...
Арден кивнул, хотя его мысли все еще метались, как загнанные звери. Он пытался сосредоточиться, но каждое новое слово Каэлиона будто открывало перед ним новые двери, за которыми скрывались еще более сложные и пугающие тайны.
— Для начала… не пугайся, — произнес Каэлион, и в его голосе прозвучала легкая усмешка.
Внезапно перед удивленным Арденом появилось облачко фиолетового тумана. Оно медленно закручивалось, словно живое существо, и постепенно начало обретать форму. Через несколько секунд перед ним сидел полупрозрачный мужчина лет сорока. Его фигура была крепкой, жилистой, а лицо гладко выбритым. Он сидел напротив Ардена, скрестив ноги, и с легкой улыбкой смотрел на него. Его глаза светились мягким голубоватым светом, который отражался в кристаллах на стенах пещеры.
Арден опешил. Он смотрел на эту фигуру, не веря своим глазам. Это был не призрак, не дух — это было что-то другое, что-то большее. Наконец, он нашел в себе силы задать вопрос:
— Ты… дух Каэлиона?
— Нет, — ответил Каэлион, и его улыбка стала чуть шире. — То, что ты видишь… моя проекция.
Арден не понимающе посмотрел на него. Его брови сошлись на переносице, а губы слегка приоткрылись, словно он хотел что-то сказать, но не мог подобрать слов.
— Проекция… это… знаешь, ты постоянно сталкиваешься с проекциями в этой жизни, — продолжил Каэлион, его голос звучал терпеливо, словно он объяснял что-то ребенку. — Например, тень, которую отбрасывают деревья, это тоже своего рода проекция. И то, что ты видишь сейчас, моя проекция. О том, кто я сейчас и где конкретно нахожусь, я расскажу тебе позже.