Медведь улыбнулся. Он молчал некоторое время о чем-то раздумывая.
— Хорошая наблюдательность, но для тебя я так и останусь Медведем.
— Он даже для нас Медведь, — хихикнул Лиом. — Все, что мы знаем о Медведе, это то, что он из очень влиятельной семьи, но из какой именно, мы не знаем.
— Вы что? С вашим уровнем секретности вы не знаете кто такой Медведь? — я вопрошающе посмотрел на Медведя. — Какую ты вообще роль в организации играешь?
— Стратегическую, — ответил он.
— Его приставил к нам сам лидер организации. Он сказал, что Медведь играет важную роль в нашей миссии, поэтому к нему стоит прислушиваться и даже принимать его приказы. Мы сами пока не особо понимаем кто он, но доверяем ему. Он много лет работает, не покладая рук, во имя нашей миссии.
Я не нашел, что ответить на такие аргументы. Как по мне, то это полный бред, но… кто я такой, чтобы с ними спорить?! Я здесь новичок, который должен смириться с правилами, а не изменять их. Как говорится: в чужой монастырь со своими правилами не идут.
Результатом этой встречи я считаю выполнение долга перед Малентой. Она жива и здорова, нашла брата, у них все хорошо. Также я значительно продвинулся в своей цели, потому что меня приняли в Зеленое пламя. Пока не понятно, как пойдет сотрудничество дальше, но они всячески пытаются показаться мне лучше, чем были изначально. Это больше всего мне кажется подозрительным.
Осталось еще много вопросов, но задавать их в отрытую я не решился. На мое счастье, я увидел, как Малента вышла из комнаты без своего брата. Я подозвал ее к себе и отвел подальше, чтобы нас наверняка никто не подслушал.
— Кто бы мог подумать, что все сложиться именно так, да? — она улыбалась мне и сверкала своими большими эльфийскими глазами.
— Ну мы примерно так все и планировали в самом начале. Пути у нас изменились, но результат оказался желаемым.
— Я рада, что ты с нами. И рада… вообще… тебе. Я знаю, что ты сейчас с Маликой и ни в коем случае не осуждаю тебя, но… то, что было между нами…
— Уже в прошлом, Малента. Я не хочу разрываться между вами обоими, поэтому мой выбор сделан в пользу Малики.
— Я понимаю. И принимаю это.
— Давай сменим тему. Тем более, что у нас есть что обсудить. Например то, что я не понимаю, зачем тебе все это? Заговоры, Зеленые, Столица… Я думал, что ты хотела найти брата и забрать его домой. И все на этом.
— Энди показал мне необходимость его миссии и теперь я разделяю его взгляды. Наш император руководит своей безумной рукой слишком жестоко и необдуманно. До нас дошли слухи, что он хочет захватить еще один мир. Слышишь, Виктор? Еще один! Еще один мир подвергнется его жестокости и несправедливости. Мы пытаемся предотвратить это.
— Ну, это, вроде, благородно.
— А вернувшись домой, чтобы мы делали с Энди? Продолжили бы служить в армии, которая подчиняется наместнику? Этому шестерке императора? Нет уж. Хватит это терпеть.
Я ничего не ответил, просто потому что не знал, какие вообще можно аргументы привести на такое.
— Как дела на арене?
— Ты разве не знаешь? Я думал, что Руша полностью вас осведомляет.
— Арена – это его дело, и он редко с кем-то им делится. Кроме Медведя, по всему видимому.
— Тогда слушай. Дела хорошо, все прошли на второй уровень. Кроме Кальки… Она погибла в бою. Со мной. Нас выпустили на арену против двух бойцов. Они были очень сильны. Наверное, только благодаря смерти Кальки я смог победить…
— Это печально… Но мы все знали на что шли, когда подписывали договор с распорядителями игр. Закономерный конец для многих гладиаторов.
— Почему ты не вернулась на арену? Если ты жива, то тебе также не помешает практика боя.
— Мне это больше не нужно. Я в отряде Энди и наши задачи… несколько специфичны. Они не всегда требуют сражений, — Малента переступила с ноги на ногу, будто чего-то не договаривала.
— И ты не хотела вернуться? Я думал тебе нравилась такая жизнь. Когда ты выходишь на арену и точно знаешь кто ты такая и что должна сделать. Когда в твоих руках чья-то жизнь и только ты решаешь, как с ней поступить.
— Не всегда ты решаешь, — эльфийка хихикнула.
— Но в больших случаях. У меня не было еще ни одного боя, когда он закончился бы помилованием. Но все же. Ты не хотела вернуться?
— Хотела, — Малента опустила голову, будто в чем-то виновата. — Но здесь я свою судьбу не решаю. Я здесь такой же солдат, каким была всю свою жизнь.