Я направил свой меч на его горло и посмотрел на главную трибуну, на которой распорядители игр должны были решить: оставить проигравшего бойца в живых или позволить ему умереть. Они выставляют кулак в сторону арены и либо поднимают большой палец вверх, либо держат все пальцы вместе. Когда большой палец поднят вверх, это символизирует вытащенный меч из ножен и это означает, что проигравшего нужно убить. А если в кулаке все пальцы вместе, то это означает, что меч находится в ножнах и проигравшего нужно пощадить.
Распорядители игр показали большой палец вверх.
Я в последний раз посмотрел на своего проигравшего соперника и увидел в его глазах уже не просто страх, а настоящий ужас. Говорят, что гладиаторы ничего не боятся и идут на смерть, радостно ее приветствуя. Все это бред пропитого мозга. Каждое существо склонно к страху перед смертью. И сколько не приучай гладиатора к отсутствию страха, он все равно будет бояться умереть. Старого пса новым фокусам не научишь. В данном случае старый пес – это эволюция, которая и даровала всем разумным существах такое чувство защиты, как страх.
Я занес меч над головой и проткнул грудь Гаувара насквозь. Кровь стекала по лезвию, которое вышло из его спины. Я смотрел, как песок становился мокрым и темным. И ничего не чувствовал. Нет больше того сожаления, которое было у меня перед боем. Все, о чем я сейчас думал, это о том, что после убийства хочу трахнуть Маленту, напиться с Гордоном и… стать чемпионом.
Неожиданно для себя я осознал, что никогда в своей жизни еще не был так счастлив. Никогда я еще не чувствовал себя так сильно на своем месте, как сейчас. Мне было стыдно признаться самому себе, но даже моя семья так не радовала меня при жизни, как сейчас порадовало убийство. Как радует звук ревущей, выкрикивающей мое имя толпы, разлитой крови соперника и осознания, что я силен и готов становиться еще сильнее. Я все еще ненавижу императора за то, что он сотворил? Или я просто хочу иметь такую же силу, как у него? Может я жаден до власти и, убив его и заняв его место, стану еще большее жестоким и непредсказуемым человеком? Мне сложно ответить на все эти вопросы, когда я стою возле убитого мною разумного существа и радуюсь этому. Я маньяк, убийца, животное и просто плохой человек. Наверное, именно поэтому я сейчас на своем месте. Возможно, император своей войной дал возможность свободно убивать и через убийства получать любовь огромной разъяренной толпы, которая принесет мне славу и деньги. А может она же мне и поможет избавиться от императора? Заслужив абсолютную любовь толпы, смогу ли я пустить ее на борьбу с императором? Найду ли я среди них тех, кто захочет мне помочь свергнуть… не только императора, но и его режим? Да, именно! Зачем мне так рисковать только ради убийства императора? Нужно уничтожить все, что он имеет, как он уничтожил все, что имел я. Тогда может империя станет другой и не будет больше ломать чужие судьбы только ради своих амбиций?! Пора мыслить масштабно.
Глава 10
По прибытию в лудус после своего первого боя на арене, господин сразу же вызвал меня на ковер. Впервые я поднимаюсь выше первого этажа.
Большие гранитные коридоры, из которых видны выходы в самые разные комнаты. Тут были и гостиные, и купальные и даже, если я правильно прочитал, комнаты для оргий. А они умеют развлекаться.
Меня не долго водили по второму этажу и сразу повели на третий. На сколько я понял, последний этаж был для личного пользования. Там были спальни, кабинеты, детские даже, хотя я детей здесь ни разу не видел. И да, тут именно кабинеты, в множественном лице, потому что их было несколько. Хотя я знаю, здесь живет только господин со своей женой, которую мы так ни разу и не видели. Самое прекрасное, что я увидел, подходя к одному из таких кабинетов, в котором сидел господин – каменные бюсты всех чемпионов дома. Их было много. Очень много. Весь коридор от лестницы до кабинета был заставлен бюстами. Никто из них мне знаком не был, кроме наставника. Последний десятиуровневый боец дома Сатиат. Наверное, это своего рода честь – увековечить себя в этом доме.
В самом кабинете господин сидел спиной к выходу. Он смотрел из окна на тренировочную площадку, наблюдая за тем, как веселятся новички после своего первого боя на арене.