Тот, которого я пырнул в живот еще был жив. Я поставил его на колени и заглянул ему в глаза. В них я увидел свою жену, что обнимала меня каждый вечер перед сном и шептала на ухо ласковые слова любви. Увидел своих дочерей, что встречали меня у порога каждый раз, как я возвращался домой. Под рев толпы одним ударом я снес преступнику голову, отправляя его и своих воспоминания и чувства в небытие.
— Виктор Галич! — скандировала толпа и я радовался их кличу.
Бой закончился быстро. Было легко и тяжело одновременно.
Когда я уходил с арены, то увидел в толпе Медведя. Он улыбался и кивал мне. Тогда я вспомнил, что мой ритуал еще не завершен. Необходимо внести еще один штрих, чтобы полностью оторвать от себя прежние чувства и морали.
После своего боя, когда уже вернулся в лудус, я взял бутылку вина, что купил по дороге, и пошел в чемпионскую комнату. Клаус стоял на коленях перед каким-то алтарем.
— Я не помешал тебе?
— Я уже заканчиваю. Чего ты хотел? — Клаус поднялся на ноги и посмотрел на меня.
— Я тут поразмыслил немного и понял, что ни разу тебя не отблагодарил.
— Меня не за что благодарить.
— Ты меня обучал, ты меня наставлял. Благодаря тебе я понял суть гладиаторских боев и в целом игр на арене. Я остался здесь отчасти благодаря тебе, поэтому я хотел бы разделить эту бутылку вина с тобой. В знак признательности.
— Я не пил уже много лет, но… — Клаус грустными глазами посмотрел на меня и подошел поближе. — С радостью выпью за твою победу и правильное решение остаться на арене. Ты еще поймешь, сколько в этом чести и славы, без которой настоящий мужчина не может жить.
Я открыл бутылку вина и разлил его по чашам.
— За мою победу и твои бесконечные наставления, — я поднял чашу вверх и прислонил ее к губам, медленно набирая вино в рот, но не глотая его.
Клаус сделал несколько глотков, но потом почувствовал неприятное ощущение и перестал пить. Он схватился за свое горло, опускаясь на колени. Его тело слабело очень быстро и через несколько минут некогда чемпион дома Сатиат лежал на полу мертвым.
Я выплюнул вино обратно в свою чашку и прополоскал рот водой. В малых количествах яд не вреден, но двух глотков достаточно, чтобы остановить сердце. Я ушел из комнаты, прихватив с собой только свою чашу, которую поздно ночью я выкинул за забор с той стороны лудуса, куда никто никогда не заходит.
Глава 22
Буду ли я винить себя за случившееся? Уже второй гладиатор, что проявил ко мне интерес и предложил свою помощь отправился к праотцам. Но если в случае с Малентой я был виноват лишь косвенно, то сейчас вся вина полностью на мне. Сожалею ли я о содеянном? Наверное, нет. По крайней мере я пытаюсь себя успокоить верой в слова Руши, который говорил, что Клаус далеко не такой уж и пушистый гнолл, каким мы все его сейчас видим. Я очень стараюсь убедить себя, что я избавил этот мир от грязного животного, которое готово на любые жертвы ради собственной выгоды. Стоп. Это же очень похоже на мое собственное описание… Придет время, я и от себя избавлю этот мир.
Господин сочинил поистине достойную речь, чтобы проводить чемпиона его дома в последний путь. Он стоял на небольшом помосте перед погребальным костром, а мы, боевые товарищи чемпиона стояли лицом к лицу друг к другу, построенные по обе руки господина.
— Клаус был не просто чемпионом этого дома, он был его основанием для вас всех! Его пример мужественности и отваги давал надежду и отвагу каждому новичку, что ступал за эти ворота, — господин указал на большие ворота, через которые меня когда-то привели в лудус. — Еще ни один чемпион моего дома не умирал в спокойствии в своей комнате. Клаус стал первым. Но надеюсь последним. Только смерть на арене несет в себе сакральное значение. Там, вы словно боги, спустившиеся с небес, чтобы показать всем остальным живым существам, как они должны жить и как должны умирать!
Господин еще долго толкал свои пафосные речи, но я уже не слушал. Это был полный бред, который ко мне не имел никакого отношения. Умереть на арене? Боги? Пусть сам идет и дохнет в песке и пыли, а я хочу остаться живым до тех пор, пока сам не решу уйти из этого долбанного мира.
Когда речь господина, наконец, была окончена, он поджег погребальный костер и ушел в лудус. На место господина вышел Руша, который также заготовил свою речь. Она была менее помпезная, но более короткая.
— Чемпион дома Сатиат погиб от некачественного вина, которое он купил в городе. Поэтому теперь, по приказу нашего господина, гладиаторам запрещается самостоятельно покупать алкоголь и приносить его в лудус. Я лично налажу контакты с поставщиками надежного алкоголя и буду привозить его в лудус. Здесь вы можете будете его купить.